Взгляд этой простой человеческой женщины пробирал до самых поджилок, а хватка, в которой оказались мои хлипкие документы, заставляла подумать обо всех своих прегрешениях и сглотнуть. – Ладно, иди!
Кажется, выдохнули мы одновременно. Так же слаженно бросились в коридор, и только на лестничной площадке Маркус остановился, чтобы отдышаться.
– Пронесло! – выдохнул он, падая на ступеньку. – Ты мой счастливый билет! Думал, не отпустит. Вчера опоздал к комендантскому часу, пришлось по простыням наверх лезть. Три раза падал, пока наши клуши узлы вязать учились, – пожаловался парень. – Весь зад себе отбил.
Советовать чудодейственное средство от боли в пятой точке я не стала: не те у нас с Маркусом были отношения. А вот сочувственно вздохнуть было в моих силах, что я с искренней заботой и проделала. Еще и по головке погладила бедолагу.
– Да, не любят нас девчонки!
– А может, простыни связывать не умеют? – предложила я самую вероятную причину.
Маркус задумчиво покусал губу, но яростно отмел мое предположение.
– Нет, эти умеют. Когда красавчик Лест опоздал и просил ему косы вниз скинуть, ни одной осечки не случилось. А как я – так сразу руки кривые и луна не в той фазе.
– Тогда без вариантов. Учи – не учи, результат один выйдет.
– Но теперь у меня есть ты! – вдохновился рыжий недоэльфус, отряхнул брюки сзади и принял вид величественный и придурковатый. – Идем, нам еще к Порху на поклон идти, а потом имущество казенное по списку сверять. Как бы еще не придрался, что ты опоздала.
– Да я знать не знала, что мне комнату выделят!
– В документах должно было быть, – пожал плечами парень. – На последней странице. Там всегда самое интересное прописано. Сумма долга, цена обучения, плюшки от родного деканата…
– Если бы, – протянула я. – Моя плюшка от родного деканата нашла меня на первой странице. Так что до остальных я не добралась: стала правила читать, искала, почему со мной так обошлись.
– Обошлись-то, да, некрасиво, но ты лучше об этом молчи, – понизив голос, сообщил мне Маркус. Мы как раз начали проходить жилые этажи, ибо до лестницы начали долетать разнообразные звуки, от стонов до гневных тирад. Жизнь бурлила, била ключом, брала молоток и закрепляла материал.
– Почему? – недоуменно переспросила я.
К третьему этажу Маркус начал сдавать. Темп ходьбы замедлился, дыхание сорвалось, на лице появились явные следы неудовольствия, сдобренные потом на висках.
– Да потому что для многих – это предел мечтаний, – хмыкнул парень. – Эльфоведы у нас в приоритете. Лучше только драконоведы и боевые маги. Но в драконоведы берут только с процентом драконьей крови, а в боевые – при наличии сильного дара. У большей части местного дворянства ни того ни другого не наблюдается, а эльфы… Кто не мечтал попасть к ним в леса, вкусить божественного нектара их пивоварен, познать неопытную красу эльфиечек…
Я подавилась и с удивлением, как будто увидела душевнобольного без сопровождения, воззрилась на Маркуса. Но он, казалось, был серьезен, как никогда. Мечтательная улыбка блуждала по его лицу, а руки очерчивали в воздухе малопривлекательный на деле силуэт. Да, до скульптора Маркус при всем своем красноречии не дотягивал. Позволь ему кто-нибудь из богов статую идеальной девушки лепить – оказался бы до глубины своей божественной души потрясен вкусами несчастного адепта.
– Маркус, а ты уверен в своих словах? – осторожно поинтересовалась я, обогнала парня на пару ступенек и проверила, нет ли температуры.
– Разумеется! Те, кто уже был на практике в Аори, лесах то есть, в один голос утверждают, что все описанное правда и им жаль, что у них это благословенное время уже кончилось.
– Ма-арк, – протянула я. – А давай логически порассуждаем?
– О чем? – недовольно хмыкнул парень, вырываясь вперед, но разворачиваясь ко мне лицом. – Все именно так и есть.
– Думаешь? А эльфы, они тоже такие благородные, первую любовь свою среди убогих человечек ищут, спать ночами не могут – стихи пишут и на луну воют?
– Тари, прости, конечно, но то, что ты говоришь, – бред чистой воды.
– Именно! – я нравоучительно подняла палец вверх. – Это ты понимаешь. Но если про эльфов врут, неужели с эльфийками дело обстоит иначе?
Маркус задумался, мучительно и страстно. Лицо его сначало покраснело, потом побагровело, а после и вовсе побледнело. Разве что легкая прозелень радовала глаз на этом белом холсте прозревшей физиономии студента.
– Гады! – с чувством выдал он. – Ничего святого для них нет. А я как дурак повелся…
– Ну, допустим, не как дурак, – успокоила я соратника. – Просто ты очень хотел, чтобы это оказалось правдой. Я вот так мечтала о встрече с великим гномом Анджеем Зарези, а, оказалось, такого не существует. Его придумал один жестокий писатель и забыл предупредить в начале книги, что история вымышлена и совпадения с реальными гномами – случайны.
– Изверг! – Маркус сочувственно похлопал меня по плечу. – А я всю жизнь верил в Снежную Фею, а, оказалось, – родители меня обманывали.
Я хихикнула, до того невероятной была вера здоровенного студента в маленькую феечку, приносящую подарок по случаю первого снега. Хотя и у гномов был похожий персонаж. Старина Мот. Когда твой молоток приходил в негодность, нужно было отнести его в специальное место – по сути, пункт приема сломанных вещей – и получить свой подарок – новый молоток, а если еще и в день рождения это сделать, то вдобавок давали и набор инструментов для более тонких работ. У меня до сих пор хранился последний бонусный комплект. Увы, после пятнадцатилетия программа переставала действовать.
– Нет, ну я все равно не могу понять, зачем им так поступать? – взвился, как осой укушенный, Маркус и вопросительно уставился на меня, будто мне были ведомы ответы на все, даже самые глупые вопросы.
– А давно легенды ходят о неземной красоте и далее по тексту? – прикинула я масштабы аферы.
– Лет двадцать уже, – помедлив, ответил парень.
– Вот, наверняка еще тогдашние выпускники слухи пустили. Может, на пирушке случайно обмолвились о своих тайных желаниях, а по факту получили какую-нибудь прополку или поливку вечнозеленых лесов. А все же запомнили и, когда хвастуны вернулись, спросили, так ли все обстояло. Не могли же эльфоведы признаться и выставить себя дураками? Не тот уровень, не тот размах – с тех пор каждый курс разочаровывается,