Голый человек

Длинные распущенные волосы считались символом раскованности, сексуальности, свободы духа, мирного бунта и созидания. Короткая стрижка ассоциировалась с дисциплиной, самоконтролем, эффективностью, приверженностью традициям

Но, как и в случае с другими модными поветриями, со временем осветление неизбежно стало ассоциироваться с чрезмерностью и излишеством. Даже в Древнем Риме привлекательность женщины с осветленными волосами была спорной по сравнению с привлекательностью некрашеной девственницы. Искусственность париков и красителей снижала «ценность» светлой окраски волос. Из символа невинной женственности они превратились в символ профессиональной сексуальности: светлые волосы стали признаком ремесла их владелицы — проституции.

Пытаясь найти объяснение их сути, Бромхолл предполагает, что существуют четыре типа мужчин.
Первый из них – Альфатип, представляющий наименее инфантильного мужчину. Он подобен самцу альфа в обезьяньей стае – такой же безжалостный, решительный, амбициозный, сильный и нетерпимый. Далее следует Бюротип, представители которого озабочены сохранением высокого статуса, но с ними всегда можно договориться, что делает их идеальными деловыми партнерами. Третий – Неотип. Это более похожий на ребенка, жизнерадостный, веселый мужчина и хороший семьянин. И наконец, последний – Ультратип, определяющий человека впечатлительного, неуверенного в себе и не способного продвинуться дальше детской стадии раздельного существования

Правая нога символизировала добро и дружелюбие, левая – зло и враждебность. Не случайно в армиях мира движение солдат обычно начинается с левой ноги. Она выставляется первой, дабы продемонстрировать враждебные намерения

Согласно римскому закону, свидетель должен был иметь оба яичка. Обвинитель мог потребовать продемонстрировать их наличие, и в те времена бытовала поговорка «Testis unus, testis nullus», означавшая, что, если у вас только одно яичко, ваши показания недействительны. Сегодня эта фраза все еще актуальна в юриспруденции, но значение ее изменилось. Теперь она означает: «Единственный свидетель – это не свидетель».

Первым танцем, предусматривающим соприкосновение животами, был вальс. Сегодня этот танец представляется устаревшим, но когда в 1812 году его впервые увидела английская публика, он подвергся резким нападкам как крайне неприличный: «Скверна проникла в бальный зал. Близость партнеров делает этот танец вульгарным и непристойным… они напоминают своего рода сиамских близнецов… Это зрелище для зоологического сада, но не для бального зала».

Один усердный исследователь данного вопроса выявил множество вариантов практического применения длинного ногтя на мизинце: чистка собственных ноздрей и ушей, чистка ушей ребенка, распечатывание конвертов, удаление жевательной резинки с подошвы ботинка, раскрывание целлофановых оберток, поднятие небольших предметов с плоской поверхности, чесание головы, самооборона в тюрьме. И наконец, был случай, когда человек утверждал, что на своем ногте мизинца длиной пять сантиметров он может нарисовать колумбийский флаг

поводу происхождения кивка имеется две гипотезы. Согласно первой, это сокращенная версия поклона. Говоря «да», один человек на какой-то момент как бы подчиняется другому.
Вторая гипотеза связывает кивок с кормлением ребенка грудью. Когда младенец ищет сосок матери, он делает головой кивающие движения. В отличие от этого, отвергая грудь, малыш делает резкие движения головой в стороны или вверх. Этим, как говорят, и объясняется, почему взрослые люди поворачивают голову в стороны в качестве знака отрицания.

На самом деле это элементарное животное свойство. Моралисты часто полагают, будто в биологическом плане человеку свойственны соперничество и эгоистичность и лишь нравственное воспитание способно побудить его бескорыстно помогать другому человеку. Однако такое поведение закодировано в наших генах. Если бы мы не менялись генетически, чтобы с большей готовностью помогать друг другу, древние человеческие племена просто не выжили бы

некоторых мужчин есть фетишистское влечение к тугим корсетам, символизирующим зависимое положение женщины. В этом случае сексуальная привлекательность корсета заключена не только в женственных формах, которые он создает, но и в осознании мужчиной того факта, что женщина, за которой он ухаживает, переносит физические страдания ради него. С этой точки зрения нетрудно понять, как туго затянутый корсет способен стать неотъемлемой частью садомазохистской сцены