Закрытая книга

Десять десять.
— А, да. Именно это время всегда показывают на рекламе наручные часы. Неизменно.
— Правда?
— Видите ли, это создает впечатление, что циферблат «улыбается».

Нечего тут миндальничать.

Хотя, если мы решили закончить работу за год, то перерывами злоупотреблять нельзя.

изысканность, сказать по правде, всегда была моим péché mignion[

Должен сказать, Пол, меня восхищает ваша способность… смеяться над собой. Вернее, умение шутить над собственным затруднительным положением. Вы явно не потеряли чувства юмора.
— Не потерял чувства юмора? Да не смешите меня! Ведь только потеряв зрение, я по-настоящему приобрел чувство юмора.
— Не совсем вас понимаю.
— Я довольно быстро усвоил, друг мой, что слепец обязан иметь легкий нрав. Обязан, понимаете? Мне же противно иметь легкий нрав. Как вы можете догадаться, мне это никогда не давалось легко и естественно. Но если я намерен выжить в этом мире, мне придется играть эту роль. Видите ли, поначалу слепота вызывает у людей интерес, любопытство, прямо-таки завораживает их, но вскоре ее очарование им наскучивает. Ведь слепота страшна. Она наводит жуть. А что хуже всего, она пожирает чудовищно много времени. «Пожалуйста, сделайте для меня вот это». «Принесите мне, пожалуйста, то». «Будьте так любезны, откройте эту дверь или закройте ту». Слепые тяжелым бременем висят на зрячих, и неизбежно наступает минута, когда нам дают почувствовать, и еще как дают, до чего мы тяжкое бремя. К слову сказать, я надеюсь, то, что я говорю, не побуждает вас переменить свое решение?
— На мой счет будьте спокойны.
— Слепые быстро обнаруживают, что никогда, ни при каких обстоятельствах не должны хныкать. Это новое для себя слово — «хныкать» — слепец начинает вдруг слышать очень часто. Слышать и бояться его. «Извини, но я потерял зрение». «Ох, да брось плакаться!» «Ты просто не понимаешь, у меня нет глаз». «Ах, ради бога, перестань хныкать!»
— Ну-ну, только не говорите, что люди бросают подобное прямо вам в… вам в…
— Мне в лицо, Джон? Если вы хотите сказать «вам в лицо», так и говорите. Возможно, оно не блещет красотой, но все же какое-никакое лицо у меня есть. А на ваш вопрос отвечаю: нет. Не буквально эти слова. Но если не научишься относиться… переносить свою слепоту спокойно…

Тем не менее à nos oignions[1], как говорят французы.

И почему люди думают, что нужно постоянно болтать языком? Рты у нас ведь предназначены еще и для еды, однако мы не едим беспрерывно, правда?

За работой писатель не пьет никогда. Это не менее опасно, чем пить за рулем.
— Неужели? А как же Хемингуэй? Или Чарльз Буковски?
— Буковски — это макулатура.
— А Хемингуэй?
— Вы считаете, Джон, он из тех же писателей, что и я? Отчаянный, суровый, хлещущий виски?

Если читатель пропускает какие-то страницы книги, это почти всегда случается потому, что автор вовремя не выкинул их сам.

слепец обязан иметь легкий нрав.