Сталин жил в нашей квартире: Как травмы наших предков мешают нам жить и что с этим делать

и этом может передаваться как ресурс совладания с трудностями, если членам семьи удавалось их преодолеть, так и психическая травма, с которой в семье пока не удалось справиться до конца. Психическая травма — это след в душе,

Если делить предков на прекрасных и ужасных, трудно будет «поладить» с собственным родом.

Пока опыт не осмыслен, он продолжает существовать на бессознательном уровне, во многом властвуя над нами и определяя нашу жизнь.

Если обо всем молчать, вместо того чтобы вспомнить и признать случившееся с нашими предками, проговорить прошлое и дать оценку произошедшим событиям, — память найдет себе другую лазейку. Она выразится в отыгрывании — в действиях, имитирующих то, что когда-то пережили наши родственники. И тогда есть риск, что новый «чекист» покарает нового «врага народа».

Советский человек, особенно при Сталине, хорошо улавливал, что направить гнев по адресу — это, так сказать, себе дороже.

Если человек понимает, чем вызваны и кому адресованы бессильная злость и ненависть, выражение которых под запретом, это еще можно пережить.

Такая семейная тема. Ноги — способность/неспособность убежать?

Есть такие места, где, несомненно, произошло что-то плохое, а что именно — неизвестно. Что правда, а что нет — непонятно.

Если людям однажды сообщат, что вы враг своего народа, давние знакомые действительно могут начать относиться к вам по-другому. Они вдруг откроют для себя, кто вы «на самом деле»; уяснят, что вы, оказывается, «ненавидите родину». Во-вторых — конечно, среди репрессированных были разные люди, с разными личностными особенностями, однако такой участи не заслуживал ни один человек, какой бы характер у него ни был. При чем тут вообще характер и личные качества?

С войны человек мог вернуться инвалидом; и в любом случае он возвращался психически травмированным. Человек, покалеченный в лагерях, тоже возвращался психически травмированным — но жил среди нас и молчал. Молчал каждый, кто имел за плечами историю, отличающуюся от той, что написана в учебниках.