Тайный год

Зачем я это прочла?
Быть царем сложно, ок. Спасибо. Быть царем параноиком с неконтролируемым гневом ещё сложнее. Да и вообще все сложно. И говорили при Иване Грозном на другом русском языке.
Спасибо, удивили

Прочитал «Тайный год» Михаила Гиголашвили. И пусть кто-то заявит, что это не о самом Иване Грозном, что это через него автор размышляет там о чем-то более общем, что это вообще не исторический роман и так далее. А вот что отвечу: сказано – Грозный, значит, Грозный, вытащил историческую фигуру на сцену, будь готов получать и за историю тоже. Нет, я не буду придираться к историческим нестыковкам по мелочи, к фрескам, картошке, названия государств. Для начала я мазну по-крупному.
Такая уж проблема с Иваном Грозным – любой писатель, берущийся его писать, должен разрешить для себя степень достоверности передаваемых из глубины веков сведений о царе, чему верить, а чему нет. От этого будет зависеть вся композиция, вся суть и конечно образ персонажа. Либо мы принимаем на веру то, что накропали сбежавшие на запад очевидцы, всякие курбские, таубе и крузе, либо признаем их писания обычной черной пропагандой, желанием выслужиться перед новыми хозяевами да подзаработать деньжат. Идем по первому пути – выползают из-под пера чернуха, кровища, непотребство и дикая вакханалия, идем по второму – получаем всё что угодно, вплоть до величайшего правителя России. Вот и весь секрет феномена с двуликим Янусом, Иваном Грозным.
Можно сколько угодно писать про фантасмагорию или психодраму, как это сделано в аннотации, но Михаил Гиголашвили вольно или не вольно (а, неважно) должен был сделать свой выбор. В «Тайном годе» рассказы иноземцев и предателей о жестокостях Ивана Грозного признаны достаточной опорой для литературного произведения. Я бы соврал, если бы сказал, что мне это нравится (ведь и я в своем отношении к Грозному делаю свой выбор).
Теперь можно немного пройтись и по содержанию книжки. 15 глав – 15 дней из жизни Ивана Грозного в Александровой слободе. Каждая глава начинается сном Ивана (скучно), заканчивается отходом ко сну и переписыванием его ближними служками разряда служилых людей и поминального синодика жертв. В ходе дня царь чудит, чешется, справляет нужду, беспокоится о «соромной язве» на своем… гм… елдане, удовлетворяет похоть, встречается с дьяками, послами, лекарями, наемниками. Вот в общем-то и всё.
Всё, кроме размышлений то ли Ивана, то ли самого автора. Размышлений о России, как минимум. И наверняка с претензией на вечность, а не на XVI век. Как и почему людишки терпят тирана? И чего это у нас жизнь такая грязная и неухоженная? А вот на западе… Да, и вообще все человеке в России подлец на подлеце, взяточники и казнокрады, разбойники и воры. Похоже, с ними, кроме как тирану, никому и не управиться. И может ли при таком народе даже нормальный тиран оставаться нормальным человеком? И да, еще раз: не покидает ощущение, что автор замахивается на день сегодняшний.
Что мы могли бы ответить ему? Если бы захотели конечно. Ну, например то, что его фантазии на тему того, как оно вроде того что было, имеют весьма и весьма сомнительную ценность. И это – исходный пункт, та самая доминошка, которая рушит весь остальной логический ряд. Выращенные на ложных предпосылках выводы или аппроксимация не могут быть верными. А потому и не заслуживают какого-либо внимания. Особенно если автор через страницу пишет о елдане и способах его применения или обращения с ним.
У меня всё.

4 из 10,

хотя за внятный и четкий язык (немалая редкость нынче для конкурсных книг) можно накинуть немного:

5 из 10

Потрясающе! Образно! Атмосферно! Получила удовольствие. Какой язык! Спасибо автору!

Думаешь, что читаешь про прошлое? Ан-нет! Вечный 16 век на дворе....

Восхитительно-мерзкая книга. И читать противнл, и оторваться невозможно.

С другими книгами Михаила Гиголашвили я незнакома, и сложно сказать, чего я ждала от этого романа. Вероятно, чего-то вроде «Мысленного волка» Алексея Варламова, попавшегося мне год назад тоже по случаю какой-то премии. Но в итоге аннотация не обманула: «Тайный год» оказался именно фантасмагорией, с ощутимыми развлекательными элементами и забавными анахронизмами. Например, продрогший ночью царь Иван сравнивает себя с «картохой в погребе», а в разговоре с любым подданным или заграничным послом героя навязчиво преследуют сравнения Московского царства и «просвещенной Европы», и в один из таких моментов читатель узнаёт, что уже в XVI веке в Англии было принято не сажать сумасшедшим на цепь, а мирно содержать их в уютных палатах.
Ну да ладно, ни на какую историческую достоверность роман не претендует, об этом сразу заявлено. Напротив, в тексте сконцентрированы все легенды о царе Иване и не только о нем — тут и неуловимый Кудеяр, и травивший бояр точно по часам Бомелий, и сразу две неверные жены царя. Одну, рассказывают слуги, утопили в проруби, а вторую просто похоронили заживо.
Что действительно разражает, так это фиксация всего повествования на органе, который в этом тексте обозначается словом «елдан» (признаться, я думала, что однокоренным словом обозначали исключительно женский половой орган). Вокруг еладана текст крутится не только в те моменты, когда Иван страдает от сифилитических шанкров, и не только когда он блудит с дворовыми бабами (их трое разного возраста, но всех зовут Еленками). Практически в каждой сцене упоминаются чьи-то физические достоинства или недостатки, половые подвиги или проблемы. Уже к середине книги это утомляет.
Потому во время чтения я всем, кто был готов меня слушать, надоедала жалобами на эту скверную книгу. Жаловалась, но продолжала читать и дочитала. У романа есть один несомненный плюс, перевешивающий все злоупотребления автора образом отсталой Руси и темой члена. Это образ царственного маньяка. Не буду искать в нем правдопобного сходства с царем Иваном (составляя портрет по легендам, автор вряд ли добивался погружения в историю) или даже с обобщенным портретом политического тирана. Но описанный в книге персонаж отлично вписывается в поп-культурное представление о психопате, который искренне оправдывает себя после любого жестокого деяния, в нужный момент может расположить к себе кого угодно, а в минуты слабости выглядит вполне человеком. Реалистично ли это? Не знаю. Но достаточно интересно, чтобы прочитать роман целиком.

Замечательная книга! Читаю с удовольствием. Достойная победы.

Нет, ну психологически очень достоверно. Некоторые загадки того царствования правдоподобно объясняются сложным переплетением комплексов, усугубленным знакомством с опиумом и маковым отваром. Это не традиционный исторический роман, это нечто большее. Тем обиднее чудовищные анахронизмы, которые можно объяснить только ужасной небрежностью автора. Сам Иван разъясняет собеседникам, что картофель - ядовитый сатанинский плод, а несколькими главами ранее думал о том, что души черствы "аки картоха в морозном погребе". В романе сделана достойная попытка стилизовать язык так, чтобы все-таки можно было читать. Но откуда возникают дикие канцеляризмы, вроде "есть подвижки"? Или казаки, которые варят "супы". Супы, Карл! Французское слово! Может быть автор докажет, что блатное слово "верняк" было в ходу у тогдашних офеней, но оно тоже режет слух. Очень, очень жаль.

Странное чувство, что сила и власть делают человека скотом. И от власти многие беды

Отличная книга! Читается очень легко!