Немножко о Ленине

Из строк фельетона, как живая, встает тогдашняя городская улица, а на ней, как правильно поняла Тэффи, — «великая армия Ленина». Дав этой армии уничтожить общество, большевики возьмутся и за нее самое. Дальнейшее известно. Каши получилось столько, что дай Бог двадцать первому веку расхлебать.

Каждый, кто желает поменьше работать и побольше жрать, смело называет себя ленинцем.

Великое триумфальное шествие безграмотных дураков и сознательных преступников.

Ничего не чувствовал, ничего не предчувствовал. Знал только то, чем был набит, — историю социализма. Так и пошло.

Лучшее, что они могли делать, — это примазываться к делу post factum

большевики никогда не ожидали того, что случалось. Они никогда не чувствовали и не предчувствовали поворотов истории и были лишены всякой политической интуиции до степени редкой и поразительной.

Каждый, кто желает поменьше работать и побольше жрать, смело называет себя ленинцем.
— Жранье явное и равное.

Но ведь Ленин своей армией доволен. Старухой, молившейся за гидру реакции. Доволен солдатом, не желающим «садить бабу». Доволен даже Малиновским. Даже теми несколькими десятками зарегистрированных громил-специалистов. Он от них не отречется.

В другой кучке центром был высокий солдат-хохол, старательно уверявший, что министров надо выгнать, иначе «хидра реакции поднимет свою холову». А рядом стояла старуха, утирала слезы и умиленно приговаривала:
— Дай ей Бог, сердешной, пошли ей Господи! Уж намучавши, намучавши…

Один раз, в знаменитую ночь после милюковской декларации, какой-то большевик на углу Садовой требовал отказа от аннексий и контрибуций. Стоящий рядом со мной молодой солдат особенно яро поддерживал оратора, — ревел, тряс кулаком и вращал глазами.
Я прислушалась к возгласам солдата.
— Не надо аннексий! Долой! Ну ее к черту. Опять бабу садить! Долой ее, к черту!
Вот кто поддерживал ленинцев:
— Опять бабу садить!