Файролл. Книга 5. Сицилианская защита

Дело в том, что месть за друга — это для нас святая обязанность, она даже больше, чем месть за семью. Семью мы не выбираем, она нам дается свыше, а вот друга мы выбираем сами, и, значит, что месть за его смерть или его обиду — это долг перед ним и перед самим собой.

Что-то бухнуло, видимо, вожак в очередной раз приложился лбом об пол, и через минуту дуэгар вышел ко мне.
— Око хозяина узнало тебя и делать тебе три подарка, хоть ты того и не стоить. Первый — твой никчемная жизнь. Вторая — тебя отпускать из наш город. Третий — тебя отводить кривыми ходами к большому озеру, где стоит город светлых.
— А откуда метка-то на мне? — задал я вопрос, который мне не давал покоя.
— Это око не сказать, но оно сказать, что нам с тобой надо сделать, для того, чтобы… — Вожак замялся, помахал указательным пальцем и скрылся за шторкой. Вернувшись через полминуты, он встал в гордую позу и продолжил: — Чтобы твоя не шлялся невесть где, где шляться вообще не следует, и не искать постоянно приключения на своя задница!

Джонни Клей, который, заступив на пост, первым делом разулся, поставил сапоги у борта и сообщил всем окружающим:
— Ноги — они дышать должны.
— А мы, по-твоему, нет? — было возмутился Макс.

— Я та, кто получит всех вас рано или поздно! — немного пафосно возвестила ведьма.
— Ипотека? — недоуменно посмотрел на меня Мюрат.
Я развел руками. Я и впрямь не знал, кто или что это.
Может, тоже какой бог? Или богиня?
— Какая Ипотека? — сварливо возмутилось то, что было внутри ведьмы. — Кто такая Ипотека? Я Хелиана, повелительница мертвых!
— Тьфу ты! — сплюнул Мюрат, но по блеску глаз было понятно, что ему смерть как интересно все происходящее. — Хорошо, конечно, что ты не ипотека, не знаю, как кому, а мне вот прямо как-то спокойнее стало, но все равно почти ничего непонятно.

— Азов посмотрел на меня с пониманием. — Все-то у нас не так, то дров нет, то угля, а поутру и котел сп… сперли.

И мы с ними, с умными, живем. А с дурами мы спим! Потому что умные все знают, а дуры все умеют.

Организм под сменяющими друг друга струями горячей и холодной воды выл не переставая, как бы говоря мне: «Вот все-таки какая же ты скотина, хозяин! Сначала сам не спишь, меня изводишь, а теперь еще и пытаешь. Гад ты, и все тут!»

Может, кардинально решить проблему, ну там здание редакции подпалить? Нет работы – нет проблемы? Но, правда, тогда и кабинета на двадцать втором этаже нет, и прилагающейся к нему огромной зарплаты, и бонусов немалых – тоже. Не подумайте, вообще-то я довольно бескорыстный человек и даже готов работать за идею. Но вот только идея с давних времен у меня есть лишь одна – купить себе большой остров в Карибском море

Сегодняшний человек изнежен, хрупок, податлив, склонен к самокопанию и рефлексии, плюс он еще и любитель компромиссов, и, что самое скверное, он заключает их с самим собой. Люди прошлого были цельные, монолитные, они не слишком обременяли себя терзаниями морального толка. Они или делали, или не делали, но размышлять: «А стоит ли» и «Что люди подумают», – им и в голову не приходило.

– Человечество вообще не слишком склонно меняться, – отметил я. – Поскреби любого из нас наждаком, засунь в некомфортные условия, да еще и чтобы выживать пришлось, – и увидишь рожу неандертальца. А в некоторых случаях и этого не надо, она сама по себе вылезет наружу.