Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман

Находясь в Киото, я с немалым рвением пытался выучить японский язык. Трудился я над ним очень усердно и вскоре достиг уровня, позволявшего мне ездить по городу на такси и самостоятельно делать всякие мелкие дела. Каждый день я по часу занимался языком с одним японцем.
Как-то раз мы с ним проходили слово «видеть».
– Ну хорошо, – сказал он. – Вы хотите сказать: «Могу ли я увидеть ваш сад?» – как вы это сделаете?
Я составил предложение, включив в него только что заученное слово.
– Нет-нет! – сказал он. – Если вы говорите кому-то: «Не хотите ли вы увидеть мой сад?» – то используете именно это слово. Когда же речь идет о чужом саде, следует прибегать к глаголу более учтивому. По существу, в первом случае вы говорите: «Не желаете ли вы взглянутьна мой занюханныйсад?» – а применительно к чужому саду вам следует сказать что-то вроде: «Не могу ли я осмотретьваш великолепныйсад?» Тут необходимы два разных слова.
За этим следует еще один пример:
– Вы приходите в храм и хотите осмотреть его сады…
Я составляю предложение с более учтивым вариантом глагола «видеть».
– Опять-таки нет! – говорит он. – Сады при храмах отличаются особым изяществом. Поэтому вам нужно сказать нечто вроде: «Могу ли я полюбоватьсявашими редкостной красотысадами?»
Мысль одна, но излагается она при помощи трех, а то и четырех разных слов, и когда это делаю я,получается жалкий лепет, а когда он –нечто изысканное.
На следующий день в институте я спросил у кого-то:
– Как мне сказать по-японски: «Я решил уравнение Дирака»?
Мне ответили – так-то и так-то.
– Хорошо. Но, допустим, я хочу спросить: «А вырешили бы уравнение Дирака?» – что я должен сказать?
– Здесь потребуется синоним слова «решить».
– Но почему? – запротестовал я. – Решая это уравнение, я делаю то же самое, что делаете, решая его, вы!
– Это верно, однако слово требуется другое – более учтивое.
И я сдался. Решил, что японский язык не про меня, и учить его бросил

Покидаем мы этот дом, идем дальше и видим огромную груду сухих листьев, которые сгребли с лужаек при домах – осень же. Я говорю:
– Ха! Мы можем зарыться в листья да в них и поспать!
Я попробовал, как оно там, – в общем, довольно мягко. От целого дня ходьбы я устал, меня бы это место более чем устроило. Вот только на неприятности нарываться не хотелось. В Лос-Аламосе надо мной посмеивались (когда я играл на барабанах и прочее) по поводу того, какой из меня в Корнелле выйдет «профессор». Мне говорили, что у меня репутация человека, способного с ходу совершить любую глупость, вот я и решил вести себя несколько солиднее. Пришлось, хоть и без особой охоты, отказаться от мысли заночевать в груде листьев.

Помимо прочего, фон Нейман поделился со мной интересной мыслью: ты вовсе не обязан отвечать за мир, в котором живешь.

От вас при этом требуется только одно – полная уверенность в себе. Стойте на своем, и ничего с вами не случится.

Блестящая была мысль: ты вовсе не обязан стоять на уровне представлений других людей о том, чего ты способен достичь. Я не обязан быть таким, каким они хотят меня видеть. Это их ошибка, а вовсе не мой недостаток.

Он пошел в ванную комнату, стянул рубашку, разрисовал себе всю грудь странными узорами, повесил на уши по паре вишен и вышел оттуда, приплясывая, как дикарь. Ну, чокнутый, конечно, потому-то мы с ним прямо на той вечеринке и подружились.

Понимаете, я так люблю думать,что боюсь попортить замечательную «мыслительную машину», доставляющую мне столько радости. По этой же причине я много позже не стал экспериментировать с ЛСД – несмотря на весь мой интерес к галлюцинациям.

Так был устроен мир: вкалываешь каждый день по много часов и ничего за это не получаешь.

Когда ты молод, тебя донимает множество забот – на чем лучше остановиться, что скажет об этом твоя мама? И ты волнуешься, пытаешься найти какое-то решение, а тут вдруг само собой подворачивается что-то еще, и совершенно иное. Куда легче просто взять и решитьхоть что-нибудь. И больше на этот счет не волноваться, потому что решение ты уже принял и ничтоне заставит тебя передумать. Я однажды проделал такую штуку, еще во время учебы в МТИ. Я тогда заболел и, валяясь в постели, пытался придумать, какой десерт я возьму, когда снова окажусь в ресторане, – и решил, что всегдабуду брать шоколадный и больше на этот счет беспокоиться не стану, – то есть эту проблему я решил окончательно. Примерно так же я решил и навсегда остаться в Калтехе.

Когда ваш ответ по душе правительству или политикам, они хватаются за него как за аргумент в свою пользу, когда нет – замалчивают. Какие уж тут научные рекомендации.