Городские легенды

В сведениях о купеческом роде Алексеевых про него написано: «Он был очаровательный, душевный, умный человек, всегда веселый, остроумный, располагающе уютный и беззаботный. Окончил московский университет по юридическому отделению, ученый-естественник, всю жизнь изучавший бабочек и открывший бабочку, названную его

Брюсово проклятие
Помимо многогранной и драматичной истории Мусиных-Пушкиных, есть еще и легенда, связанная с Яковом Брюсом, которого называют не столько ученым, сколько чернокнижником. С его именем, конечно – и совершенно справедливо, – больше связывают Сухареву башню. Но легенда гласит, что не обошлось без его таинственных экспериментов и на Разгуляе.

к площади Разгуляй, получившей имя по названию когда-то находившегося здесь кабака, то обязательно упретесь взглядом в великолепный большой особняк с колоннами, выкрашенный ныне в красный цвет.
Сейчас в нем обитают студенты, стайками брызгающие во все стороны после занятий, а некогда здесь обитал род Мусиных-Пушкиных, чье имя дом носит и сегодня, спустя два столетия.
С домом связано множество удивительных историй и загадок, о большинстве которых современные студенты даже не догадываются. Впрочем, даже они знают, что в их учебном заведении обитает призрак, а во время пожара 1812 года в этом доме сгорел оригинал «Слова о полку Игореве», что вызывает споры историков и скептиков о подлинности рукописи и по сей день…
Стоит вспомнить, что нашел и опубликовал рукопись «Слова…» граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин.

Ранее они почти двести лет восседали на каменной ограде при въезде в дом в Старокирочном, который теперь называют «домом Анны Монс». Львы из усадьбы пропали во время строительства корпуса завода, когда дом вообще чуть было не снесли. Дом спасли, а львы исчезли. Их искали более 10 лет.
Их местонахождение показал бывший директор завода Николай Дудкин: львы лежали на заводском складе под открытым небом среди мешков с цементом и прочих строительных ресурсов. Деревянные короба, которыми их закрыли, сгнили.

Дама сдала дом внаем вдове известного мецената Саввы Морозова, которая вышла замуж за московского градоначальника Рейнбота (с началом Первой мировой войны он сменил немецкую фамилию на Резвый) – за 25 тысяч рублей в год.

Доктор Гааз сделался в России примером жертвенности. Его выражение «Спешите делать добро!» стало девизом российской медицины.

Филарет, сам, к слову сказать, много усердствующий для нужд простого народа и причисленный впоследствии к лику святых, смутился и проговорил: «Не я забыл о Христе, но Христос забыл меня в эту минуту. Простите Христа ради».

Петр приезжал к Монс, говорил, что хотел видеть ее царицей. Но Анна все решила. Петр отобрал у нее свой портрет с бриллиантами и бросил ей в лицо: «Чтобы любить царя, надо иметь царя в голове!»

Однажды на заседании Московского тюремного комитета, членом которого был и московский владыка митрополит Филарет, Гааз так ревностно отстаивал интересы заключенных, что даже архиерей не выдержал и возразил: «Да что вы, Федор Петрович, ходатайствуете об этих негодяях! Если человек попал в темницу, то проку в нем быть не может». На что Гааз ответил: «Ваше высокопреосвященство. Вы изволили забыть о Христе: он тоже был в темнице».