Письма жене и детям (1917-1926)

Москва в общем имеет хороший вид: громадное движение на улицах, магазины полны, цены почти не повышаются, только погода дикая — снег сошел вовсе, я хожу в парижском одеянии, и, если вдруг хватит мороз, хлеб может сильно пострадать.

Лечиться здесь я ведь все равно не буду (особенно после того, когда на Фрунзе наши эскулапы так блестяще демонстрировали свое головотяпство[446]), а за границей врачи здешним анализам все равно не поверят.

Вообще посещаемость СССР иностранцами сильно возросла, и уже делается модой поехать в Москву.

Купил пылесос и везу его с собою, равно и электрический чайник

Впечатление от самой Москвы хорошее. Как-то еще больше порядка, на окнах магазинов больше товара, вечерами освещение всюду, особенно по сравнению с полутемным мрачным обнищанием Германии.

С утра известие о переговорах в Баварии, но уже за завтраком у Дейча[378] сегодня сообщают, что Гитлер[379] и Людендорф окружены войсками, верными правительству, и что весь этот Putsch[380] провалился. Итак, у Штреземана[381] есть возможность победить баварских сепаратистов, и весь вопрос только в том, есть ли у него к тому настоящая охота[…][3

Ну да и Чернышев тоже хорош! г…ные коммунисты. Вот за такое головотяпство действительно стоит чистить из п[арт]ии.

Общая атмосфера тут все-таки еще неустойчивая: через пень колоду или бочка меду и ложка дегтю. Вводят уголовный и гражданский кодекс и шпарят расстрелы за обычную какую-нибудь взятку. Конечно, коррупция везде страшная, но репрессиями ни черта не поделаешь, надо тут более глубокие меры и терпенье, только с годами все эти безобразия можно изжить, главное, страна несомненно становится сытее и начинает явно отдыхать. Тяга к учебе громадная, и множество всякого народу толкается по школам, но ученье идет кое-как, нет ни учебников, ни средств, ни профессуры

Москва в 1920-[19]21 году, когда была на наркомпродовском пайке, требовала в день 18 вагонов хлеба. Сегодня еженедельный привоз — 80 вагонов.

Вся штука имеет еще тот плохой привкус, что около него околачиваются шибера, определенно спекулирующие на его близости ко мне,