Ловушка для вершителя судьбы

Впрочем, у людей это бывает довольно часто: из жизнерадостного, добродушного

Я-то сам хорошо знаю, что ничем не выделялся из толпы своих товарищей.

забытую деревеньку». Но это выражение неправильно. Для Всевышнего забытых мест не бывает. Есть лишь места, забытые самими людьми… Людей в тех краях действительно было совсем немного, однако неподалеку от поселений был женский монастырь. Там-то, спустя два десятка лет, уже после своего освобождения, и стала монахиней моя несчастная сребролюбка. И даже дослужилась до настоятельницы.
Правда, хорошей матушки из нее так и не вышло. По ночам, не смыкая глаз в тесной убогой келье, она вспоминала. Вспоминала не дом, не родных, не горячо любимого когда-то мужа. Она вспоминала старинные шахматы и так же размышляла о том, как хорошо было бы их продать. Нет, она больше не мечтала истратить деньги на свои нужды. Даная думала о вложении денег в церковь, о том, что на них можно было бы отремонтировать старенькую колокольню или заказать новые иконы. Благие мысли были в ее голове, но я огорчался. Потому что не было смирения в ее сердце, нет-нет да проскальзывали прежние желания. Глубоко-глубоко, совсем мимолетом, но я успевал их услышать. И до конца ее жизни не знал покоя. Все опасался – вдруг заложит моя монахиня свою бессмертную душу тому, чье имя не произносят

его воображением, начнет воплощаться в жизнь, мой Писатель наконец-то это осознает».
На тот момент у Писателя вышло всего три книги. Последняя была моей самой любимой: еще бы, центральной темой книги была душа, все главные события в ней происходили в рождественскую ночь! А я просто обожаю ночь перед Рождеством. К тому же там была милая история об ангеле, небольшая совсем, но очень добрая. Меня тогда это тронуло. Тем более это было то редкое место в его рукописи, которое было создано им самим и не потребовало моих исправлений, настолько оказалось безупречно.
Герой одной из повестей в тяжелую для него минуту произносит клятву. Как сейчас помню этот торжественный момент – сломленный невзгодами человек и разрушенная церковь. Ночь. И клятва. И каменный ангел с крестом в деснице на разрушенном людьми и временем куполе храма. Ангел – немой свидетель…
Я знал, что и самому Писателю тоже нравилась эта повесть. Я также знал, что он описал не придуманную церковь, а ту, в которой играл в детстве и мимо которой не однажды проезжал и будучи взрослым, холодея от вида ее руин. Клятву героя вдохнуть в эти руины жизнь и описание красоты восстановленной таки им церкви разделяли в книге, быть может, полсотни страниц. «А что, если?..» – подумал я тогда.
У меня много знакомых ангелов. Есть среди них совсем молодые, есть и такие, кто значительно старше меня. Среди первых приятно находиться – они так наивны, так радуются своим открытиям, с такой надеждой смотрят в будущее!.. Вторые же привлекают меня своим опытом. В их глазах вечность – это успокаивает и вселяет уверенность. Пообщавшись с ними, начинаешь думать, что мир еще может быть спасен… Мне предстояло встретиться с ними со всеми и найти среди хранителей того, чей подопечный помог бы мне осуществить то, что было задумано. И тут могло быть три варианта.
Восстановить церковь способен был бы человек добрый, чистый душой, глубоко и искренне верующий. Но, как известно, таких людей на земле совсем немного. И уж тем более ни для кого не секрет, что у обладателей таких душ крайне редко бывает достаточно средств на подобное дело.
Куда проще было бы использовать для моих целей человека грешного. Причем не просто грешного, а нагрешившего настолько, что теперь у него оставался бы лишь один путь к спасению души – богоугодные

Идеальная жена, идеальная подруга. В юности в женщинах восхищают совсем другие вещи, а со временем понимаешь: главное, чтоб с человеком было легко и просто, чтобы он понимал тебя и чтобы не раздражал. Иначе не прожить под одной крышей много лет.

Третьим был смуглый человек лет шестидесяти с мелкими чертами лица, одет он был в темную старинную куртку, такие же штаны и башмаки с пряжками.

Люди не умеют жить. Они переживают, что смертны, но… Дайте им вечность, и что они будут с нею делать? Роптать и выражать недовольство, только и всего. Единицы умеют прожить отпущенный им срок с наслаждением, со смыслом. А остальные… Остальные тратят этот великий дар на суету, глупые и бесполезные переживания, мелкие, ничего не значащие заботы. И эти существа – подобие Бога? Но Бог не знает, что такое скука и суета. Это все изобрели люди. Вместо того чтобы жить, любить, преображать, они скучают и суетятся. Каждый день. Иногда они называют это отдыхом, иногда работой, но я-то вижу – они просто скучают. Я не понимаю людей, мне трудно рядом с людьми, но вся моя жизнь – в их жизни.

поверьте мне, проведшему рядом с людьми несколько веков: путь к раскаянию, к развитию и, конечно, к творчеству лежит только через лишения и страдания. Тогда как благополучие рано или поздно вызывает у смертных сильнейшую скуку. И чем спокойнее и безопаснее жизнь, тем, как ни странно, больше в ней и той самой бессмысленной жестокости, и безумства, и непонятной, ничем не объяснимой печали в сердцах