Один момент, одно утро

Странно, что все часы в мире продолжают идти, хотя ее мир как будто остановился.

Люди с какой-либо неизлечимой зависимостью… Даже когда они лечатся, их жизнь ненадежна, над ними, как нож гильотины, всегда нависает возможность рецидива.

частично люди определяют себя через своих любимых,

ЗНАЮ, КТО Я
«Интересно, тот мужчина, который умер сегодня утром, – как Анна его называла? Саймон? – он знал, кто он?» – думает Лу. Не то чтобы это было теперь действительно важно, знал или нет, но Лу чертовски уверена, что, пока ты жив, это важно. Она видит, сколько вреда приносят родители, которые не понимают, кто они такие, и это выражается в насилии и оскорблениях, что, в свою очередь, вызывает отклонения в их детях.

Когда маскируешь дефекты кожи, делаешь ресницы пушистее, глаза больше, а щеки румянее в окружении людей, это уничтожает таинство.

Она так и не попрощалась, даже не сказала мужу, что все время любила его, – даже не помнит, когда последний раз говорила ему об этом. При случае писала ему записочку на рождественском подарке: «С любовью от Карен». Пока не появились дети, она часто говорила, что любит. И она не стала любить его меньше, когда родился Люк, – даже полюбила больше, – так почему не говорила об этом? Это заняло бы одно мгновение – сказать ему в то утро о своей любви.

И говорю тебе: я лесбиянка. Назад дороги нет, ничего не изменишь, никаких «она-просто-не-встретила-подходящего-мужчину». Я никогда не стану Джорджией. Я никогда не выйду замуж, у меня не будет два и четыре десятых ребенка[28], я не буду жить в миленьком домике в деревне с очаровашкой мужем, рядом с тобой.

Я лесбиянка, – едва слышно бормочет она

Не много нужно, чтобы вывести ее из себя

они бывают страшные, эти туалеты в поезде