Вьетнам: История трагедии. 1945–1975

Те, кто задерживался здесь слишком надолго, рисковали подцепить куда худшую болезнь, чем малярия или дизентерия, — лишающую жизненных сил апатичность Востока, усугубляемую потреблением опиума и обилием слуг. Французские колонисты — старожилы Индокитая называли ее le mal jaune — «желтая хворь».

Этими первыми налетами американцы сделали для сплочения северовьетнамского народа больше, чем любая коммунистическая пропаганда

Сенатор Эдвард Кеннеди сказал: «Ни одна великая нация не может утверждать, что воюет за свободу и демократию другого народа, если… это сопровождается разрушением страны, в которой живет этот народ, и образа его жизни»

«Сэр, здесь вы поймете, что одни из самых безжалостных людей в мире — это ваши обычные 19-летние американские парни

Между тем, вернувшись домой, некоторые американцы со стыдом думали о тысячах союзников, фактически брошенных на растерзание коммунистам. В августе 1975 г. Фрэнк Снепп, выступая в вашингтонском Институте дипломатической службы, сказал: «Мы оставили в посольском комплексе и за его стенами 400–500 сотрудников Специальной службы полиции, которых мы обучили… около 1200 сотрудников центральной разведывательной службы… и 30 000 агентов нашей контртеррористической программы “Феникс”»5. Он раскрыл шокирующий факт, что бо́льшая часть документов, содержащих десятки тысяч имен вьетнамцев, работавших на американцев или сайгонский режим, не была уничтожена, и сказал, что, по его оценкам, всего треть наиболее уязвимых из них смогла бежать из страны. Аудитория, где собрались представители политического истеблишмента, слушала Снеппа в ошеломленном молчании. Однако, как выяснилось, они были потрясены не столько тем, что сделали или не сделали американцы по отношению к своим союзникам, сколько тем, что Снепп решил открыто об этом заговорить. За разоблачительную книгу «Пристойная пауза», опубликованную в 1977 г., правительство США подвергло его судебному преследованию и конфисковало доходы от ее продажи, а разведывательное сообщество наделило автора клеймом изгоя.

Между тем эта война была преимущественно азиатской трагедией, в которой американские страдания были лишь крошечной частью: соотношение погибших вьетнамцев и американцев составляет примерно 40 к 1.

Один пилот язвительно заметил: «Складывалось впечатление, будто мы пытались узнать, сколько тонн бомб можно сбросить на страну, не слишком мешая ей жить»[624].

Начальник штаба ВВС США Кертис Лемей так и не сумел претворить в жизнь свой рецепт решения вьетнамской проблемы, четко сформулированный им в 1965 г.: «Мой рецепт таков: честно сказать им [правительству ДРВ], что либо они спрячут свои рога и прекратят агрессию, либо мы вбомбим их обратно в каменный век

То, что последовало далее, стало классическим примером искажения научного метода ради достижения нужных целей и обеспечило «экспертное» обоснование для убийства многих тысяч вьетнамцев

Между тем в приступе абсурдной сентиментальности иностранные благотворители организовали эвакуацию детских домов. Ни один здравомыслящий человек не мог предположить, что победившие коммунисты будут убивать детей, тогда как было очевидно, что офицеры ВСРВ, чиновники и полицейские станут главными жертвами, — но у этих людей не оказалось богатых и сентиментальных иностранных друзей.