Культурные коды экономики. Как ценности влияют на конкуренцию, демократию и благосостояние народа

Чтобы поменять себя, нужно менять и двигать культуру. А это дело, во-первых, небыстрое, во-вторых, тонкое и, в-третьих, сложное, потому что менять ее нужно одновременно с институтами, которые сопровождают культуру и нашу жизнь.

о «ничего и постепенно», которое мы продолжаем получать до сих пор, и вызывает неудовлетворенность

иты подготовили долгосрочный план, и он сработал. Сто тридцать лет спустя такого не было – когда мы начали перестройку, готовность к трансформации была, а плана трансформации не было. Царило настроение, которое очень емко и мудро описал Михаил Михайлович Жванецкий: «Тот, кто хочет получить всё и сразу, получает ничего и постепенно». Только мы его тогда недопоняли. А ведь, собственно, это и произошло в 1990-е

онец, есть третий вариант – культурная трансформация. В этом случае надо опираться на характеристики, связанные с феминностью, креативностью, с одновременной приверженностью индивидуализму и коллективизму, каждый из которых по-своему продуктивен. Но тут все непредсказуемо. Мне этот путь кажется предпочтительным, потому что «великие реформы» Александра II были наиболее успешным периодом развития России и дали долгосрочный положительный экономический эффект. В чем проблема этого третьего пути? В том, что он небыстрый, и для того, чтобы двигаться вперед, нужно иметь долгосрочный детально проработанный план. Возвращаясь к эпохе «великих реформ» Александра II: лучше всего, мне кажется, это описано у Якова Гордина в сборнике «Герои поражения»[31]о друзьях, родственниках и сослуживцах декабристов. После 1825 года они попали в царствование Николая I, то есть, иными словами, в эпоху застоя. Чем же они занимались, находясь на достаточно высоких постах в николаевской империи? Они готовились к новому царствованию. Они готовили идеи, шаги, документы, которые в нужный момент принесли преемнику и сказали: «Ваше Величество, вот так будет дальше двигаться и развиваться страна».
Элиты подготовили долгосрочный план, и он сработал. Сто тридцать лет спустя такого не было – когда мы начали перестройку, готовность к трансформации была, а плана трансформации не было. Царило настроение, которое очень емко и мудро описал Михаил Михайлович Жванецкий: «Тот, кто хочет получить всё и сразу, получает ничего и постепенно». Только мы его тогда недопоняли. А ведь, собственно, это и произошло в 1990-е

то мы спокойны, что жизнь и сейчас так устроена, и послезавтра будет так устроена, и в 2027 году будет так же устроена. Можно ли здесь на что-то надеяться? Ну да, если, например, цена на нефть снова взлетит и доходы страны вырастут. Этот способ бытия хорошо описал в XVIII веке фельдмаршал Миних, который сказал, что Россия – это страна, напрямую управляемая Богом, потому что иначе невозможно объяснить ее существование. Расчет строится на том, что сработают внешние факторы, потому что Господь же любит Россию – вот как-нибудь ей и поможет.

ервый вариант: попытаться рывком покинуть колею. Понятно, что в таких прорывах опираются на культурные характеристики, связанные с высокой дистанцией власти и способностью к краткосрочной мобилизации. При этом инструменты нередко достают из прошлого, реанимируя горькую парочку самодержавия и крепостничества. Дальше подрывается человеческий потенциал – он наиболее продуктивный, но он же и наиболее хрупкий. Насильственные методы перестают приносить эффект, страна начинает демобилизацию, за которой следует новое сползание.

Итак, в отличие от многих моих коллег-макроэкономистов, я полагаю, что значимый экономический рост в России возможен, если мы начнем опираться на факторы культуры и использовать их не только для изменения страны, что действительно займет много времени, но и для построения экономики доверия, которая дает нарастающий эффект уже сейчас.

Наконец, третье направление – это образование и культура. Доверие – это не только результат построения институтов, но и результат того, как мы понимаем этот мир, как мы обучены выстраивать взаимодействие с другими людьми. Полагаю, что наиболее масштабный экономический рост связан с инновациями, а инновационные результаты прирастают благодаря человеческому капиталу в образовании. Этих эффектов, в отличие от цифровизации, думаю, придется ждать,

верие к правительству очень тесно коррелирует с доверием полиции. Люди интуитивно воспринимают государство как идеального насильника, то есть организацию со сравнительными преимуществами осуществления насилия. Это классическое определение государства, данное еще Максом Вебером, по-прежнему используется в экономической теории, после Дугласа Норта дополненное тем, что государство распространяет

Процесс, связанный с распространением новых институтов, идет – и идет успешно. Доверие растет и будет расти благодаря шеринговым цифровым платформам, причем это будет давать экономический эффект, потому что доказано: снижение издержек общения (а рост доверия – это именно снижение издержек общения) приводит к росту объема рынка.