bookmate game
ru
Александр Дугин

Русская война

Notify me when the book’s added
To read this book, upload an EPUB or FB2 file to Bookmate. How do I upload a book?
  • ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИКhas quoted3 years ago
    Наконец, шестым, внеплановым уроком Карла Шмитта можно назвать пример того, что лидер европейских новых правых Ален де Бенуа называет «политическим воображением», «идеологическим творчеством». Гениальность немецкого юриста в том, что он не только почувствовал «силовые линии» истории, внял таинственному голосу сущностного, часто скрывающегося за объемными, но пустыми феноменами современного комплексного и динамичного мира.

    Мы, русские, должны научиться с тевтонской жесткостью отливать наши бездонные и сверхценные интуиции в четкие интеллектуальные формулы, в ясные идеологические проекты, в убедительные и неотразимые теории. Это необходимо особенно сегодня, потому что мы живем в «исключительных обстоятельствах» – в преддверии решения, подобного которому наш народ, быть может, вообще никогда не принимал. Истинно государственная элита не имеет права оставить свой народ без Идеологии, которая выражала бы не только то, что он чувствует и думает, но и то, что он не чувствует и не думает, но чему втайне даже от самого себя истово поклоняется в течение тысячелетий. И если мы не вооружим идеологией государство, которое у нас временно могут отнять «не наши», мы обязательно, непременно вооружим ею русского партизана, пробуждающегося сегодня к исполнению континентальной миссии.

    Россия – большое пространство, и великую мысль носит народ ее в своей гигантской континентальной евразийской душе.
  • ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИКhas quoted3 years ago
    Быть может, этот урок Карла Шмитта, много почерпнувшего из русской истории и русской военной стратегии, из русской политической доктрины и даже из анализа работ Ленина и Сталина, для русских является наиболее понятным. Партизан – неотъемлемый персонаж русской истории, который появлялся всегда в моменты максимального отклонения волеизъявления русского политического истеблишмента от глубинной воли самого русского народа. Смута и партизанщина в русской истории всегда имели чисто политический, компенсационный характер, направленный на коррекцию национального курса со стороны отчуждающегося от народа политического руководства. Партизаны в России выигрывали проигранные правительством войны, свергали не соответствующий русским традициям экономический строй, поправляли геополитические ошибки вождей. Русские всегда обладали тонким чутьем иллегитимности, органической несправедливости, заложенной в тех или иных доктринах, проступающей сквозь тех или иных персонажей. В некотором смысле Россия – это гигантская империя партизан, действующих вне закона, но ведомых великой интуицией Земли, континента, того «большого, очень большого пространства», которым является историческая территория нашего народа.
  • ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИКhas quoted3 years ago
    Распространение на планете юридической и геополитической дисгармонии сопровождалось прогрессирующим отклонением доминирующих политико-идеологических концепций от реальности, превращением их во все более химерические, иллюзорные и, в конечном итоге, лицемерные схемы. Чем больше говорили об «универсальном мире», тем страшнее становились войны и конфликты. Чем более «гуманными» оказывались лозунги, тем более бесчеловечной – социальная действительность. Именно этот процесс Карл Шмитт назвал началом «военного мира», то есть состоянием, не являющимся ни войной, ни миром в традиционном смысле. Сегодня надвигающуюся «тотальность», о которой предупреждал Шмитт, принято называть «мондиализмом». «Военный мир» получил свое полное выражение в теории американского «нового мирового порядка», который в движении к «тотальному миру» однозначно ведет планету к новой «тотальной войне».

    Освоение воздушного пространства Карл Шмитт считал важнейшим геополитическим событием, которое символизировало следующую степень отхода от легитимного упорядочивания пространства, так как воздушное пространство еще менее поддается «упорядочиванию», нежели морское. Развитие авиации также, по мнению Шмитта, было шагом к «тотализации» войны. Космические исследования ставили в этом процессе иллегитимной «тоталитаризации» последнюю точку.

    Но параллельно наползанию на планету морского, воздушного и даже космического чудовища внимание Карла Шмитта (всегда, впрочем, интересовавшегося глобальными категориями, самой малой из которых было «политическое единство народа») привлекла новая фигура истории – фигура «партизана», исследованию которой Карл Шмитт посвятил свою предпоследнюю книгу «Теория партизана». Шмитт увидел в маленьком борце против больших сил некий символ последнего сопротивления теллурократии, ее последнего защитника. Партизан – это, безусловно, современное понятие. Он, так же как и другие современные политические типы, оторван от традиции, находится за гранью Jus Publicum. В своем сражении партизан пренебрегает всеми правилами ведения войны.
  • ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИКhas quoted3 years ago
    Континентальное мышление гениального немецкого юриста позволяет очертить круг «наших» и «не наших» на уровне материка. Осознание естественной и в некотором смысле неизбежной противоположности теллурократических и талассократических держав дает провозвестникам и созидателям нового «большого пространства» ясное понимание «врага», которым на стратегическом, геополитическом, экономическом и стратегическом уровнях являются для Европы, России и Азии Соединенные Штаты Америки вместе с их островной талассократической союзницей – Англией. И снова, возвращаясь от макроуровня планеты к уровню социального устройства конкретного государства – России, следует задать вопрос: а не стоит ли за желанием повлиять на русское решение политической проблемы в «универсалистском» ключе скрытое талассократическое лобби, которое может оказывать свое воздействие как через «прямую», так и через «косвенную» власть?
  • ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИКhas quoted3 years ago
    Проиллюстрируем теорию Grossraum’a примером. В конце XVIII – начале XIX века территория США была разделена между несколькими странами Старого Света. Крайний Запад, Луизиана, принадлежал испанцам, а позже французам, Юг – Мексике, Север – Англии и т. д. В той ситуации Европа представляла для США законченную континентальную силу, препятствовавшую на военном, экономическом и дипломатическом уровнях геополитическому и стратегическому объединению Нового Света. После обретения независимости США постепенно стали все более и более настойчиво навязывать свою геополитическую волю Старому Свету, что логически начало приводить к ослаблению континентального единства, европейского «большого пространства».
  • ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИКhas quoted3 years ago
    Отправляясь от этих предпосылок, Карл Шмитт развил теорию «тотальной войны» и «ограниченной войны», так называемой «войны форм». Тотальная война является следствием универсалистской утопической идеологии, отрицающей естественные культурные, исторические, государственные и национальные различия народов. Такая война чревата уничтожением человечества. Экстремистский гуманизм – прямой путь к такой войне, считает Карл Шмитт. Тотальная война предполагает участие в конфликте не только военных, но и мирного населения. Это – самое страшное зло. «Война форм» неизбежна, так как различия между народами и их культурами неистребимы. Но «война форм» предполагает участие в ней только профессиональных военных и может регулироваться определенными юридическими правилами, которые некогда в Европе носили название Jus Publicum Europeum (Европейский общественный закон). «Война форм» – наименьшее зло. Теоретическое признание ее неизбежности заранее предохраняет народы от «тотализации» конфликта и от «тотальной войны». Здесь уместно привести знаменитый парадокс из «Бесов» Достоевского. Там Шигалев говорит: «Исхожу из абсолютной свободы и прихожу к абсолютному рабству». Перефразируя эту истину применительно к идеям Карла Шмитта, можно сказать, что сторонники радикального гуманизма «исходят из тотального мира и приходят к тотальной войне».

    И последний важный момент в определении «наших» и «не наших», «врагов» и «друзей». Шмитт считает, что фундаментальность этой пары для политического бытия нации ценна также и тем, что в этом выборе решается глубинная экзистенциальная проблема. Жюльен Фройнд, ученик и последователь Карла Шмитта, так сформулировал этот тезис: «Пара „враг“ – „друг“ дает политике экзистенциальное измерение, так как, предполагая теоретически возможность войны, выбор в рамках этой пары ставит проблему жизни и смерти». Юрист и политик, рассуждающие в категориях «враг» – «друг», ясно осознающие смысл этого выбора, оперируют экзистенциальными категориями, что придает их решениям, поступкам и заявлениям качество реальности, ответственности и серьезности, которых лишены все утопические гуманистические абстракции, превращающие драму жизни и смерти в войне в одномерную химерическую декорацию.
  • ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИКhas quoted3 years ago
    Карл Шмитт в книге «Понятие политического» высказал чрезвычайно важную мысль: «Народ существует политически только в том случае, если он образует независимую политическую общность и если он при этом противопоставляет себя другим политическим общностям как раз во имя сохранения собственного понимания своей специфической общности». Хотя эта точка зрения полностью расходится с гуманистической демагогией, характерной как для марксизма, так и для либерально-демократических концепций, вся мировая история, и в том числе действительная (а не прокламируемая) история марксистских и либерально-демократических государств, показывает, что именно так дело обстоит на практике. Хотя утопическое, постпросвещенческое сознание и не способно этот факт признать. В реальности политическое разделение на «наших» и «не наших» существует во всех политических режимах и у всех народов. Без этого разграничения ни одно государство, ни один народ, ни одна нация не смогли бы сохранить своего особенного лица, не смогли бы иметь своего собственного пути, своей собственной истории.

    Трезво анализируя демагогическое утверждение об антигуманности, нечеловечности деления на «наших» и «не наших», Карл Шмитт замечает: «если некто начинает выступать от имени всего человечества, от лица абстрактной гуманности, это означает на практике, что этот некто высказывает таким образом чудовищную претензию на то, что он лишает всех своих возможных оппонентов человеческого качества вообще, объявляет их вне человечества и вне закона и потенциально предполагает войну, доведенную до самых страшных и бесчеловечных пределов». Поразительно, что эти строки написаны в 1934 году, задолго до ядерных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. Кроме того, о жертвах ГУЛАГа тогда тоже еще не было известно на Западе. Таким образом, к самым страшным последствиям приводит не реалистическое признание качественной специфики политического существования народа, которая всегда предполагает деление на «наших» и «не наших», а стремление к насильной универсализации, к втискиванию наций и государств в клетки утопических концепций «единого и однородного человечества»
  • ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИКhas quoted3 years ago
    Главным принципом философии права Карла Шмитта была идея о безусловном главенстве политических принципов над всеми критериями общественного существования. Именно политика организовывала и предопределяла стратегию внутреннего и внешнего бытия общества. Все большее усиление давления экономических факторов в современном мире Карл Шмитт объяснял следующим образом: «Тот факт, что сегодня экономические противоречия становятся противоречиями политическими… свидетельствует лишь о том, что, как и всякий другой вид человеческой деятельности, экономика может пойти по пути, который неизбежно приводит к политическому выражению» .

    Смысл такого утверждения, подкрепленного у Шмитта солидной исторической и социологической аргументацией, сводится в конечном счете к тому, что можно определить как теорию «коллективного исторического идеализма», где в качестве субъекта выступает не индивидуум, экономические законы, развивающееся вещество и т. д., а конкретный, исторически определяемый, социально единый народ, сохраняющий сквозь разные формы и стадии своего экономико-социального существования качественное единство, духовную непрерывность традиции и органическую особость воли, динамической, но наделенной своим собственным законом. Сфера политики, в понимании Шмитта, становится воплощением воли народа, выражающейся в самых различных формах, которые относятся к юридическому, экономическому и социально-политическому уровням.

    Такое определение политики идет вразрез с механистическими универсалистскими моделями структуры общества, которые преобладали в западной юриспруденции и философии права начиная с эпохи Просвещения. У Шмитта сфера политики связывается напрямую с двумя факторами, которые механицистские доктрины склонны были игнорировать: с конкретикой исторического народа, наделенного особой качественной волей, и с исторической спецификой того или иного общества или государства, традиции и прошлое которого, по мнению Шмитта, концентрируются в его политическом проявлении.
  • ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИКhas quoted3 years ago
    Карл Шмитт считал, что в определении правовых проблем в первую очередь важно дать ясную и реалистичную картину политических и социальных процессов, отказавшись от утопий и благопожеланий, а также от априорных императивов и догм.
  • ЗОЛОТОЙ МАЛЬЧИКhas quoted3 years ago
    Такое положение вещей закреплено документально в основополагающих документах американской политики, что впервые было озвучено в докладе бывшего президента США Билла Клинтона «Стратегические перспективы США в XXI веке». На тот момент еще президент США Клинтон справедливо утверждает, что США на момент его президентства (и в их лице – весь цивилизационный тезис Запада) справились со всеми формальными противниками, со всеми симметричными угрозами и традиционными преградами и вызовами. «Новый мировой порядок» установился, все препятствия для его глобализации сняты. И здесь начинается самое интересное: в этом документе президент США говорит, что отныне основные виды угроз такому устройству мира могут проистекать из «новых вызовов», которые заведомо будут асимметричными. Отныне любая стратегическая или идеологическая альтернатива «новому мировому порядку» будет диспропорциональна сложившейся планетарной системе. Это не формальное противостояние двух или нескольких сопоставимых планетарных организаций, но более сложные процессы, когда однозначное и неоспоримое лидерство «тезиса Запада» будет иметь дело с непредсказуемой, пока далеко не очевидной, трудно схватываемой реальностью. Условно в данном документе и на современном политологическом языке она называется «асимметрией», или «новым вызовом».
fb2epub
Drag & drop your files (not more than 5 at once)