Чего не сумели сделать века и сырость подземелья – сделала за неделю воля сабаи к освобождению; я полностью сменил цепь и замок, и некоторое время сидел, держа тяжеленную книгу в ладонях и нежно бормоча. Я уговаривал ее остаться со мной, утолить мою тягу к знаниям, разделить со мной радость информации – какую только чушь я не молол в тот вечер; когда глаза мои стали слипаться, я снова завалил сабаю книгами, удвоил