Имена любви (сборник)

день наступает со стороны луны
всех не спасти никого не спасти увы
лезвием вены над лункой но не рискую
прямо в зрачки ни тебе ни тому кто вслед
вместе съедим песок и допьем морскую
черную эту насквозь как эребу свет
кто продержал живьем в терпеливой доле
чтобы ни звезд падучих ни вешних гроз
значит не ордер в обещанном вечном доме
где у хозяина горниц на каждый спрос
вот и которую звал с непокорной челкой
кукла склонилась к лунке над этой черной
боги неправда и смертному не друзья
хочешь люби любого спасти нельзя

где радость без тринадцати цена
изображая как на шелке тушью
любви пленительные имена
я не солгу как в те снега когда-то
сквозь всю необъяснимую страну
ты повела меня на цвет граната
на вкус его и с чем подать к столу
но скоро старость обесточит память
обратный мост не выстроить из строк
дай разлюбить тебя так проще падать
нам с дерева когда настанет срок

жизнь упоительна в смертельных дозах
другой не пробовал никто

осенью остается мало молекул
и расстояниям так грустно между ними
электроны состоят в электронной переписке
мы обрели право бояться поодиночке
но страшно нам все-таки вместе

ты например пространство я время что ли
все что останется если сомкнутся шторы
знаешь давай никогда друг друга не встретим
от исполненья желаний в мускулах вялость
кто остается может и жил за этим
чтобы гадать по кому всегда тосковалось

с первыми курантами юношества
нас повели отражаться в зеркале
она говорила прямее подбородок
не поворачивайся чересчур резко
потому что внезапный взгляд
проницает глубже кожи и тошнит

мудрено горевать если в горле застрял акробат
отстегнувший под куполом веру и выбравший правду

встарь если в спальни смертных сходили боги
путь перекрыт даже богу темно от боли
день наступает со стороны луны
всех не спасти никого не спасти увы

потом он взял и изобрел бобра

реальный бобр в натуре будто вылит

хотя сошла со стапелей с утра

ондатра но она ольхи не пилит

отсюда ясно для чего ольха

она молчит и никому не жалко

но бобр как брат он тоже не доха

да и ондатра никому не шапка

потом вздохнул и сочинил блоху

поскольку глины замесил немного

с бобром все ясно но блоху-то ху

а вот поди живет и хвалит бога

или допустим под землей темно

все норы порознь и ужасно душно

там многие вообще едят дерьмо

и лысые совсем но жить-то нужно

когда бы вправду добрый доктор бог

пожать его целительную руку

творец бобров и повелитель блох

но бога нет и мы враги друг другу

вот хоть микроб он с детства глух и нем

но он ко мне относится как к блюду

а я добрей я никого не ем

из малых сих и никогда не буду

забыть родину обезьянник даже тещу
прочь от этих совпадений в звездном пожаре
самолет не садится все трещит сквозь толщу
времени на соплях на единственной жабре