Русский шеф в Нью-Йорке

Нынче это называется сезонностью и локальностью, или терруаром, а в давние времена это никак не называлось, так как люди просто выживали и ели то, что растет под задницей.

Ну и я – хитрый ебаный русский, как раз для баланса. В группе наметились коммуникационные проблемы, поскольку армейский человек не желал общаться с гомосексуалистами, помня или предвкушая не очень приятный опыт

Нью-Йорк, жара, разноцветная толпа, беззлобный расизм, отставные вояки, корейские геи, девочки из глубинки, физиологическая ржака и постоянная запара. С этого начинается и этим наполнено путешествие, в которое приглашает читателя повар Андрей – автор книги, лежащей перед вами.

Тогда я сам погрузился в мир специй, карри-паст и прочего добра. Жизнь уберегла от того, чтобы стать кришнаитом. Потом к процессу обучения подключились их святейшества Гордон Рамзи и Джейми Оливер, и скоро то, что я готовил, уже можно было есть и даже не стыдно было похвалить.

Легкого пути я не искал точно, но жить так, чтобы самому близкому человеку было лажово рядом, исключительно не хотелось.

белого бальзамического уксуса, вещи, в России

Повар – это образ жизни, мегадрайвовая профессия. Если обрисовать вкратце, то это как гонки под наркотиками, где ты еще и все ремонтируешь на ходу.

Повар – одна из самых «разводящихся» профессий, потому что мутить с поваром – это тоже служение, только непонятно на хуя.

Денег я за свою работу, как иностранный стажер, не получал ни копейки. Для американцев этот фактор выглядел, в общем-то, очень странно: чувак с другого конца планеты приехал убиваться на кухне без бабок. Как будто, короче, это все нельзя делать в России. Так, местные стажеры получают 11,5 доллара в час; учитывая загруженность, это около трех тысяч долларов в месяц до уплаты налогов. Средняя зарплата линейного повара в мишленовском заведении в районе пятака в месяц, что позволяет жить в меру пиздато, когда на жизнь есть время.

Работа в ресторане – это самое бескомпромиссное дерьмо в мире.