Единое, причастное времени в «Пармениде», перестает двигаться в тот момент, когда оно «становится и моложе и старше себя»[78]. Неся в себе все противоречия и будучи причастным времени, а значит и изменяясь, оно может делать это только в «странном по своей природе „вдруг“ (ή εξαίφνης αϋτη φύσις άτοπος), находясь совершенно вне времени»