Моя мать смеется

Мы не можем вспомнить. Мы больше не вспоминаем хорошие моменты

Но все-таки спросила себя, почему мягкость незнакомого человека может так успокоить.

Я спрашивала себя, так ли уж хорошо быть сильной.

Я слушаю ее смех. Ее смешит всякая ерунда. Эта ерунда — большое дело

Я не хочу сказать, что у нее нет стыда. Есть, но только самый необходимый, не более того. Ее ничего особенно не смущает, тем более нагота. Не скажу, что совсем нет, но иногда у меня возникают вопросы. Я нечто среднее между матерью и отцом, иногда мне стыдно, а потом вдруг нет.

Говорю себе, я ее сейчас убью.

Это было бы просто. В конце концов, что мне мешает.

Сама себе и мешаю.

Хотя я уверена, что можно много чего рассказать о Камбодже или о Японии, но она почти ничего не рассказывала.

А еще она ударилась головой и подвернула ногу. А ведь ей говорили, что надо носить высокую обувь, но она, скорее всего, забыла.

С ней всегда так.

Когда приходят помощницы по дому, мать перестает стонать.

Стонет она при мне или когда совсем одна, потому что не отдает себе отчета.

Мне казалось, что меня тоже хотели перешить, я имею в виду, немного переделать, и тогда всё было бы хорошо, и порой мне самой тоже хотелось себя переделать, но это было бесполезно.