Игра Эндера

– Не всем же быть ниггерами.
– Мой дед убил бы тебя за это, – улыбнулся Алаи.
– Мой прапрадед продал бы его раньше.

Наверное, когда носишь маску, она рано или поздно прирастает к лицу.

Когда сержант издевается над тобой, остальные ребята принимают твою сторону. Когда офицер отдает тебе предпочтение, они начинают ненавидеть тебя.

– Вы заставили их ненавидеть меня.
– Ну и что? Что ты теперь будешь делать? Забьешься в угол? Начнешь лизать их маленькие задницы, чтобы они тебя снова полюбили? Только одно может заставить их перестать ненавидеть тебя. Ты должен делать все, что умеешь, причем здорово, чтобы они не могли тебя не замечать. Я сказал, что ты сильнее всех. И тебе лучше стать таким.

В эпоху перемен мир всегда склоняется к демократии, а потому побеждает самый сильный голос. Все думают, что Гитлер получил власть благодаря своим солдатам, их готовности убивать. И это отчасти верно, так как любая настоящая власть основывается на страхе смерти и бесчестья. Но его главной силой были слова, он умел говорить нужные слова в нужное время.

Ибо тот, кто не может убивать, становится добычей тех, кто может. И никто никогда тебя не спасет.

– Выходит, мы лишь орудия?
– Человек и есть орудие, которым пользуются другие люди, чтобы помочь нам всем выжить.
– Это ложь.
– Нет. Это просто половина правды. О другой ее половине можешь не беспокоиться, пока мы не выиграем войну.

– Очень прозорливо, Валентина. А сколько томов еще осталось написать?
– Один. Историю Эндера Виггина.
– И что ты будешь делать? Подождешь, пока я умру?
– Нет, буду писать и писать, а когда дойду до нынешнего времени, остановлюсь.
– У меня есть идея получше. Окончи книгу днем последнего боя. С тех пор я ничего не сделал для истории.
– Может быть, – сказала Валентина. – А может, и нет.

Солдаты уже успели узнать, что Эндер может быть груб в обращении с армией в целом, но с отдельными ребятами он всегда внимателен, терпелив, повторяет объяснения столько раз, сколько необходимо, дает советы и готов до бесконечности выслушивать жалобы и вопросы. Но попытки шутить с ним не нашли отклика и быстро прекратились. Он псе время оставался командиром. Не напоминал, что он – командир, а просто был им.

Эндер приучил себя воспринимать ненависть как извращённую форму восхищения.