Счастливое нечто

– Не любишь людей?
– Людей? Людей я люблю. Я не люблю их присутствие. Они какие-то неестественные что ли…

Голуби любят хлеб. Они становятся слабыми и уязвимыми когда у них есть то, что они любят, поверь, в этом они ничем не отличаются от людей.

Голуби любили хлеб, а я любил тебя до одури.

почему в магазине с названием «Счастье», нет того, что сделает меня счастливым… Глупо.

мне было, что сказать. Поэтому я работал в редакции с названием, которое до сих пор не могу запомнить, и ежедневно, по три часа в день придумывал никому не нужные поздравления с также никому не нужными, стихами.
Я ненавидел свою работу. Бездушные роботы постоянно твердили мне, что в написанном мною нет души.
– Твои стихи никчёмны, их никто не понимает, как и тебя самого. Ты должен писать для людей, даже если это будет просто записка из нескольких слов. ДЛЯ ЛЮДЕЙ, ПОНИМАЕШЬ? – Кричал мужчина, столкнувшись со мной в тот редкий день, когда я зашёл в офис за зарплатой и списком имён поздравляемых на этой неделе.
– Я понимаю вас. – Как учили, вежливо ответил я.
– С радостью буду писать записки для самоубийц, но такой работы не существует. Хотя, казалось бы, именно так можно писать для людей, ведь они прирожденные суицидники.
– Глупец! Никто в здравом уме не станет убивать себя!
– Мужчина достал сигарету из пачки с надписью «самоуничтожение».
– Р

– Глупец! Никто в здравом уме не станет убивать себя!
– Мужчина достал сигарету из пачки

Люди часто ошибаются, проводя черту между уродством и особенностью

Люди часто ошибаются, проводя черту между уродством и особенностью

Объект любви в лучшем случае ломает крылья.

Повороту событий случиться трудно, если ходить по прямой,