Для него угасающее сознание скорее было последним всплеском, или вспышкой, энергии, которая передается дальше, в следующее рождение, подобно тому как от пламени горящей свечи можно зажечь фитиль другой свечи. Само пламя никогда не бывает постоянным; огонь, что горит в преддверии рассвета, вроде бы остается тем же, что был зажжен в преддверии ночи, и в то же время — он другой.