Стало
быть, книга проводит границу мышлению, или, скорее, не мышле
нию, а проявлению мыслей. Ибо, чтобы провести границу мышле
нию, мы должны были бы быть в состоянии мыслить по обе стороны
этой границы (мы должны были бы, тем самым, быть в состоянии
мыслить о том, о чем мыслить нельзя).
Стало быть, граница может быть проведена лишь внутри языка.