Мефодий Буслаев. Книга 2. Свиток желаний

Вставай, будем пользоваться утром, потому что многие утра будут еще дышать, когда в нас не будет уже дыхания.

Это свежая вражда криклива. Старая же холодна и спокойна.

Он, как вчерашние котлеты в холодильнике, был всегда готов.

Странно! Человек возмущается злом, исходящим извне, от других, – тем, что устранить не может, а не борется со своим собственным злом, хотя это в его власти.

Хаврон увидел красивую девчонку лет тринадцати со светлыми волосами. Заколотые в два хвоста волосы торчали под немыслимыми углами. На плече у девчонки был небольшой джинсовый рюкзачок. Из рюкзака, как рукоять меча, торчала флейта.

– Старый грешник Протагор говорил: «Человек есть мера всем вещам: существованию существующих и несуществованию несуществующих».

Страх – вообще странное чувство. Он есть только там, где существует надежда, что все разрулится само собой. Разрулится, если испуганно зажаться и уступить.

Mors sola fatetur, quantula sint hominum corpuscula».

Дрессировщик ватных палочек задумался. Зозо затосковала.

– Я бы все-таки поужинала! Я заплачу за себя сама, если вас что-то смущает, – сказала она настойчиво, ощущая звериный голод.

Зозо на всякий случай терпеливо кивнула. Она давно уже привыкла, что на нее клюют исключительно психи. Такая уж у нее карма.