«Голос Серова был неприятен. Словно муха билась, билась, билась в иллюминатор… Горин глубоко вздохнул, но еще несколько секунд прошло, пока ему удалось разложить это жужжание на составляющие. Наконец он стал понимать слова. – Горин! – бормотал Серов. – Коллега Горин! Да вы меня слушаете? – Слушаю, – нехотя ответил Горин. Ему не хотелось разговаривать. – О чем вы задумались? – Да ни о чем. Что тут делать?..»
