Ироническая империя. Риск, шанс и догмы Системы РФ

В Системе РФ устанавливается новая дисциплина. Она объединяет навыки дисциплины выживания 1990-х и дисциплины деполитизации 2000-х. Заботятся об обществе как о тяжелобольном субъекте, перестав с ним общаться. Песков разговаривает со СМИ, как ласковый санитар со смертельно больным.

Сегодня мы государство насилия, государство пытки, государство войны.

Нет более сроков власти. Нет границ между личными обидами президента и внешней политикой России.

Рейдерство в РФ – важная государственная миссия.

В технике российского насилия заметно развитие практики штрафа. Система РФ – «империя штрафов». Штрафы она предпочитает иным видам давления на граждан.

Все эти годы рост государственного насилия опирался на широкий консенсус. Сперва общество молчаливо согласилось на взрывное расширение числа обитателей «зоны», дошедшее в конце 1990-х до миллиона человек. Тюрьма стала пыточной, далее пытка распространилась повсюду. Пытка в отделениях полиции и на следствии стала общепризнанной нормой по умолчанию. Терпимость к ней также близка к консенсусу.

Ельцин пришел к власти сначала лишь как более решительная и радикальная версия Горбачева. Разочарование в Ельцине было метастазой разочарования в Горбачеве, и оттого еще быстрее и яростнее.

РФ правильнее было бы называть не «государством-правопреемником», а государством отсутствия СССР.

Так, попытка Хрущева в конце 1950-х одним махом ликвидировать в тюрьмах воровской закон привела к кристаллизации неожиданно новой тюремной иерархии с кастой «опущенных» и жесточайшими архаичными практиками «опускания». А смягчение дисциплины и сокращение офицеров в Советской армии при смещении Жукова привело к взрывной экспансии дедовщины.

Российская Федерация родилась будто вдруг – без утопии, без политической цели, почти против желания. Она была лишена больших нарративов, и советские заменили ей собственные.