Трагедия за стаканом грога

унижения, стыда, презрения к себе, столько помешатель

Это был человек, разбитый глубоким горем

пойманного на деле преступника и потом окинул глазами сад, деревянные скамьи, пиво, шары, сидельцев и работников

Крупные страдания, перед которыми обыкновенно останавливаются целые столетия, поражённые ужасом и состраданием, большею частью достаются крупным людям. У них бездна сил и бездна врачеваний. Удары топора в дуб раздаются по целому лесу, раненое дерево стоит себе, потряхивая верхушкой, — а трава грядой падает, под

подрезанная косой, и мы, не замечая, топчем ее ногами, идучи за своим делом. Я нагляделся на столько несчастий, что сознаю себя знатоком, экспертом в этом деле, и потому-то у меня перевернулось сердце при виде обнищавшего слуги, — у меня, видевшего

Лишь бы милости не просить,

чтоб наложить на себя руки, то есть покинуть детей на голодную смерть, он искал облегченья у единого утешителя бедных и страждущих, у джина, у оклеветанного джина, снявшего на себя столько бремени, столько горечи и столько жизней, — которых продолжение было бы одно безвыходное страдание, одна боль в невидимой мгле…

Этот мимо идущий мир, это проходящее, все идёт и все не проходит — а остается чем-то всегдашним.