Шестирукий резидент

– Патрон, вернемся домой, я сам тебе все объясню, – брюзгливо пообещал Рабан. – Еще и картинку нарисую.
«У тебя же рук нет».
– А я у тебя одолжу.
«А я не дам».
– А я всегда знал, что ты жадный

Вообще-то, мне даже нравится гулять в темноте меж могилками. Тихо так, уютно, и уж точно никто не заорет, какой я мерзкий урод. А попробуй в полдень в парке так погулять – моментально и вопли будут, и камнем кто-нибудь кинет… В прошлый раз кинули – прямо в лицо. Я его, конечно, поймал на подлете и швырнул обратно (зуб тому мужику вышиб), но неприятный осадок на душе все равно остался

Да, было время, аж на ностальгию прошибает… Меня вообще ностальгия довольно часто мучает – по всему подряд. Помню, три месяца назад так заскучал по нашим русским березкам, что смотался из Лэнга на Землю, слетал в одну подмосковную рощицу и… срубил штук двадцать. Сразу полегчало.
Две штуки я с собой прихватил – теперь, когда заскучаю, съедаю щепку-другую. Давно заметил – если съесть то, что очень любишь, грусть уходит, а взамен является глубокая удовлетворенность. Потому что теперь-то уж точно никуда не денется.

А мое участие обязательно?
– А шо – хочете взять самоотвод?
– Если можно.
– Не можно! Больше скажу – нельзя! Немедленно, значить, приступить к постройке счастливого коммунистического общества! Вы со мной, или мне вас расстрелять? Кстати, верните-ка мне табельное оружие – у вас на его разрешения нету.
– Не-а, не верну.
– Товарищ Бритва, це не по-товарищески! – надулся полковник. – Как я, значить, буду вас расстреливать без пистолета, а? Об этом вы подумали?

Шоб не затягивали с этим! – грозно потребовал полковник. – Желаю, значить, завтра же видеть у себя на столе доклад, составленный по всей форме. Отсутствие такового приравниваю к халатности, преступному манкированию своими обязанностями и караю по законам военного времени!
– Расстрелом? – уточнил я.
– Неть, штрафом в размере одного минимального оклада. Будем, значить, бить вас рублем, раз уж пули от вас отскакивають!

Ну как что, так сразу фараоны! – почему-то возмутился Рабан. – Да все так делали! Тадж-Махал – что, по-твоему, такое? Мавзолей! Да еще не для самого раджи, а только для его жены! Вы, люди, прямо некрофилы какие-то – хлебом не корми, дай покойника на обозрение выставить! На кладбища землю тратите, на крематории дрова… Зачем-то.
– А что же с мертвыми-то делать?
– Как что? На удобрения! И всем выгода! Покойничку приятно после смерти в цветочки превратиться, и живым приятно – на мертвечинке урожаи хорошие…

– А что ты так удивляешься, патрон? Социализм ничем не хуже капитализма – просто в твоем мире пошли не в ту сторону и зашли в тупик. А здесь, видишь, все-таки выбрались на свет. Режимы не бывают плохими – это люди бывают плохими. Если диктатор умный, вроде Сталина или Пиночета, такая диктатура всем только во благо. А если дурак, вроде Хрущева или Гитлера, страна летит в пропасть

Я отлучусь на пару дней. Знаешь, что делать?
– Конечно, хозяин! Если спросит Носящий Желтую Маску, вы у Нъярлатхотепа. Если спросит Нъярлатхотеп, вы у Нергала.
– А если спросит Нергал?
– А Нергал не спросит! – радостно откликнулся Игорь, уже выучивший мои инструкции наизусть. – Нергалу по барабану!

Медведь с поросенком за медом идут,

О жизни и смерти беседу ведут…

Раскатами грома по лесу летит

Тяжелая поступь свинячьих копыт,

Любимый цвет, любимый размер,

Снаружи свинья, а внутри – Люцифер!

Коварные речи, а в лапах ружье,

Вселенское Зло забирает свое!

С рассветом мишутка отправится в бой,

За мед он заплатит бессмертной душой!

Шары над медведем – два дивных крыла,

Но смерть улыбнулась ему из дупла,

И понял герой, что попал на крючок,

С небес прогремело – «Стреляй, Пятачок!»

Над косолапым навис грозный рок –

Исчадие Ада спустило курок!

Таких поражений не знала земля –

Во всем виновата косая свинья!

Закончив хрипеть, я аккуратно положил все гитары и раскланялся

Впрочем, это характерно для большинства здешних обитателей. Крайне неразборчивы в еде.
Хотя нет – очень даже разборчивы. Вегетарианские блюда не станут употреблять даже под страхом смерти – мясо, мясо и еще раз мясо. А вот тут уже неразборчивы – чье именно мясо, их не волнует.