Пронизывающий холод в безмолвии ночи. Я кутаюсь в тёплое кашне и не могу согреться. Я чувствую неясное волнение. В моей душе звучит гулкое эхо одиночества. Зажимаю уши, чтобы вернуть тишину, но отзвуки пустоты всё равно преследуют меня. Я крепко обхватываю себя руками, но мои объятия не могут заменить объятия, по которым я тоскую. Всматриваясь в тени, думаю: «Кто увидит маленькую беззащитную девочку в Зазеркалье моих глаз? Кто поймёт, о чём и о ком я вздыхаю? Кто заметит, что мой смех не такой беспечный и задорный, как когда-то, и моя улыбка скрывает гримасу боли? Найдётся ли для моей души место, где она сможет обрести утраченный покой? Где искать того, кто коснулся бы моей руки и этим простым человеческим прикосновением хотя бы ненадолго убаюкал поселившуюся во мне печаль? Кто поймёт, насколько сильна моя боль? В чьих глазах я могла бы узреть сострадание? Где тот, кто плачет, как и я, где тот, чьи стекающие по щекам слезы повторяют путь моих слёз?» Мне страшно. Отбросив бесполезное кашне, [14] я тянусь к тому, кого уже нет. Я поднимаю телефонную трубку, набираю номер и жду, чувствуя, как в мою душу просачивается ледяной страх. Дверь реальности распахнута настежь — его больше нет Нужно заставить себя подняться. Я щелкаю выключателем, надеясь, что свет обнадёжит меня, прогонит тревогу и придаст сил. Бесполезно. Подхожу к зеркалу и всматриваюсь в собственное лицо. Я не узнаю себя: у маленькой девочки, которой так не хватает любви, заботы и поддержки, взрослое лицо. Мне хочется кричать. Меня никогда не оставляли одну, когда мне было страшно, но сейчас, я знаю, ко мне никто не придёт! Я заглядываю в глубь своих глаз и улавливаю какой-то проблеск, но это только обостряет мою тоску и ощущение своего бессилия. Я медленно опускаюсь на пол, нащупывая выключатель. Мрак поглощает то, что я видела в зеркале.