Новый кризис городов

Престижный район «Золотая миля» на западе Москвы состоит из дорогих квартир, многие из которых являются инвестиционным приобретением — «бетонными депозитными ячейками».

Хотя каждая из них имеет свои уникальные особенности, наши карты и анализ показывают, что структура лоскутных метрополисов сводится к четырем общим случаям.

В первом преуспевающий креативный класс активно возвращается в городской центр, сохраняя при этом высокую концентрацию в пригородах. Менее благополучные работники сферы обслуживания и рабочие выдавливаются в оставшиеся районы города и дальше, на окраины ближних и дальних пригородов. Эта тенденция очевидна в таких супергородах, как Лондон и Нью-Йорк, а также в центрах знаний — Сан-Франциско, Бостоне, Вашингтоне, Торонто и Чикаго.

В метрополисах второго типа представители креативного класса остаются сосредоточенными в пригородах, а число возвращающихся в центральные районы весьма ограничено. Такая закономерность наблюдается в городах «Солнечного пояса» — Атланте, Далласе, Хьюстоне, и в «Ржавом поясе» — Детройте, Питтсбурге, Кливленде.

Метрополисы третьего типа фактически полностью разделены на две части: процветающий креативный класс и работники не столь благополучной сферы обслуживания занимают совершенно отдельные территории, охватывающие и центральные районы, и пригороды. Примеры такого разделения — Ванкувер, Остин и Филадельфия.

В четвертом случае более обеспеченные горожане формируют архипелаг небольших самодостаточных территорий, окруженных представителями менее благополучных классов. Такая модель типична для Лос-Анджелеса и Майами, где креативный класс селится в основном вдоль береговой линии, образует небольшие кластеры внутри городского центра и рядом с ним, а также вокруг университетов и научных учреждений

В противоположность этому, урбанисты-пессимисты считают, что современные города превратились в приукрашенные малодоступные арены для показного потребления, где сверхбогатство соседствует с бедностью и тяжелым положением широких масс. По мнению пессимистов, к возрождению городов в первую очередь стремятся алчные капиталисты, перестраивающие одни районы и истощающие другие для получения прибыли. Глобальная урбанизация навязывается миру безжалостным неолиберальным капиталистическим порядком, определяющая черта которого — не прогресс и экономическое развитие, а трущобы, в которых бушует экономический, гуманитарный и экологический кризис устрашающих масштабов [2]. Джентрификация и неравенство — прямые следствия реколонизации городов обеспеченными и влиятельными людьми.

технологий, талантов и толерантности

Путешествуя по миру, я пытался донести эту идею до мэров, муниципалитетов и специалистов по экономическому развитию, которые придерживались устаревших взглядов. Они считали, что для роста крупных городов нужно привлекать большие компании за счет снижения налоговой ставки и других льгот, а также строить в центре города крупные объекты вроде стадионов и гипермаркетов. Я же, напротив, говорил им, что в условиях новой экономики, зависящей от предпочтений населения и среды, стабильный успех определяется менее масштабными проектами. Крупные города нужно было превратить в привлекательное место для жизни и работы. Нужны удобные для пешеходов улицы, велосипедные дорожки, парки, интересные арт-объекты и музыкальные площадки, оживленные кварталы с кафе и ресторанами, где люди смогут общаться. Крупным городам нужен не только конкурентный деловой климат, но и комфортная среда обитания, привлекательная для всех людей — одиноких, семейных, с детьми и бездетных, с традиционной и нетрадиционной ориентацией.

Большие города только тогда способны давать нечто всем и каждому, когда все и каждый участвуют в их сотворении.

исследовании Большого Нью-Йорка под названием «Анатомия мегаполиса» (Anatomy of a Metropolis) зафиксировали то, что они назвали «бегством от тесноты» (flight from density). Так же как и люди, промышленность и коммерция уходят из города в пригород, говорили они. Этот отток людей и рабочих мест достиг своего апогея с расцветом так называемого города на окраинах (edge city), в котором загородные офисные комплексы и торговые моллы, по сути, повторяли и замещали функции городского центра, становившегося все более пустынным и неблагополучным [8].

кризис супергородов и глобальная урбанизация создали масштабные предпосылки для нового кризиса, гораздо более обширного, чем те серьезные проблемы, с которыми сталкивались города и пригороды в США

условиях новой экономики, зависящей от предпочтений населения и среды, стабильный успех определяется менее масштабными проектами. Крупные города нужно было превратить в привлекательное место для жизни и работы

На рубеже XXI в. креативный класс насчитывал порядка 40 млн граждан — треть работающего населения США. На мой взгляд, в наше время это был привилегированный и доминирующий класс, а его вкусы, предпочтения и склонности меняли не только наши большие города, но и нашу культуру, рабочий уклад и общество в целом.