Дьявол на колокольне (Перевод К. Д. Бальмонта)

«Раз!» - сказали часы.

«Хас!» – откликнулся эхом каждый старый господинчик с каждого кресла с ручками и с кожаным сиденьем в Вондервоттеимиттиссе. «Хас!» также сказали карманные часы у каждого; «хас!» сказали карманные часы у каждой супруги, и «хас!» сказали часы у мальчишек, и золоченые часики с повторным боем на хвостах у кота и свиньи.

«Два!» – продолжал большой колокол; и -

«Тфа!» – повторили все следом.

«Три! Четыре! Пять! Шесть! Семь! Восемь! Девять! Десять!-сказал колокол.

«Дри! Шедыре! Бять! Шесь! Земь! Воземь! Тебять! Тезять!--отвечали другие.

«Одиннадцать!» – сказал огромный.

«Отинатсать!» – согласились малые.

«Двенадцать!» – сказал колокол.

«Тфенатсать!» - отвечали они, совершенно удовлетворенные, понижая голос.

«Фот и тфенатсать», - сказали все старые господинчики, пряча свои часы. Но огромный колокол еще с ними не покончил, «Тринадцать!» – сказал он.

«Ччёрт!» – выдыхнули все старые господинчики, бледные, роняя свои трубки и составляя, каждый, правую свою ногу с левого своего колена.

«Ччёрт!» – простонали они. – «Дринатсать! Дринатсать!.. – Майн Готт, сейчас дринатсать часов!»

Фалды его сюртука значительно длиннее – его трубка, пряжки на башмаках, его глаза и его живот значительно огромнее нежели таковые у какого-либо другого старого господина в селении; что же касается его подбородка, он не только двойной, но и тройной.

Все те, что занимают должности-синекуры, пользуются большим или меньшим почтением, и так как человек с колокольни Вондервоттеимиттисса занимает наисовершеннейшую из синекур, он пользуется наиболее совершенным почтением, чем кто-либо в мире. Он - главный сановник местечка, и даже свиньи взирают на него с чувством уважения.