Прекрасное начало

мужчине надлежит содержать семью не только в материальном плане, но и духовном.

Я сдернула ожерелье, чувствуя, что задыхаюсь от мыслей о прошлом и страха перед будущим – а еще от дикой невыносимой потребности сделать наконец наши отношения официальными, чтобы судьба не смогла развести нас, превратив любовников во врагов.

Мой испуганный возглас потонул в реве колонок, ознаменовавшем начало вечеринки. Люди заспешили на танцпол, а мы воспользовались моментом, чтобы перевести дух. По дороге нас поймал Уилл в окружении моих тетушек.

Они беззлобно тискали его, а тот с хохотом вырывался:

– Ханна, любовь моя, где же ты?!

Та, потягивая фруктовый коктейль на другом конце зала, подняла руку, украшенную обручальным кольцом, и крикнула:

– Так вот зачем мне эта штука? Чтобы я тебя спасала?

– Конечно! – пылко закивал он.

– Хорошо. Тогда властью, дарованной мне штатом Калифорния, объявляю вас мужем и женой. Хлоя, можете поцеловать жениха.

Я чуть было не пустилась в пляс от этой маленькой победы. Беннетт разочарованно зарычал, но все-таки наклонился ко мне, потому что без туфель даже на цыпочках я была гораздо ниже мужа… подумать только, мужа!

Мне было плевать, что все на нас смотрят.

Плевать, что все ждут коротенького формального поцелуя.

Этот мужчина стал моим мужем, и я должна убедиться, что все остальные тоже это поняли.

Мне нравилось, как его руки обнимают меня. Как губы раздвигаются под моим нежным напором, и наши языки сплетаются – один раз, другой, третий, все глубже и глубже, так что я чувствую вкус его страсти. Задыхаясь, Беннетт пробормотал: «Черт, Хлоя, мы же не одни» – и заставил-таки себя отступить прежде, чем я начала срывать с него смокинг прямо у алтаря.

Ухмыляясь как два идиота, мы повернулись к гостям – а те замерли истуканами, потрясенно на нас глядя.

Кажется, мы слегка увлеклись нашим первым поцелуем.

Я молча полыхнула глазами, а он сдавленно рассмеялся. Священник провозгласил:

– Пусть те, кто против этого брака, говорят сейчас или молчат вечно.

Гости затаили дыхание, я свирепо глядела на Беннетта, как вдруг тишину разорвал оглушительный гудок теплохода. Я зажала руками уши, гости испуганно вскрикнули. Звук эхом заметался в стенах громадного отеля.

– Да уж, – рассмеялся Беннетт. – Кажется, вселенная решила нас предупредить.

Зазвучала музыка, и по проходу пошли Сара и Генри. Сара почему-то широко улыбалась, едва ли не прыская со смеху. С каждым шагом ее каблуки громко чавкали в траве. Я нервно сглотнул – могло быть гораздо хуже. К тому же Сара смеется – это ведь хороший знак?

Затем я услышал хихиканье из задних рядов, становившееся все громче с каждым их шагом. Я покосился на Генри (тот и сам еле сдерживал хохот), потом опять на Сару – и дико округлил глаза, потому что только теперь увидел ее полностью.

Господи

боже

мой!

По всему платью, аккурат по круглому выпирающему животу, шли широкие отпечатки шин. Сара выглядела так, будто по ней с ребенком проехался грузовик.

Я почувствовал, что белею на глазах.

Чехлы с одеждой вылетели прямо под колеса машин. А я волновался лишь о платье Хлои, на другие мы и не подумали взглянуть.

Сара, точно прочитав мои мысли, покачала головой и одними губами прошептала: «Не переживай».

В ужасе я зажмурился. Это пустяки, главное, чтобы Хлоя не мчалась к алтарю с мачете наперевес. Все пройдет нормально. Расслабься уже, Беннетт!

– Самодовольный ублюдок.

– Неуравновешенная стерва.

Я подалась вперед, с каждым словом тыкая ему в грудь пальцем.

– Ты. Наглый. Высокомерный. Тиран.

Спиной я вдруг ударилась о пол лимузина и не успела даже вдохнуть, как Беннетт навалился на меня, вжимаясь членом между ног. Он задрал мне юбку и стал покачиваться, залепляя рот поцелуем и силой заставляя раздвинуть губы, чтобы втолкнуть внутрь язык. Его стон эхом отозвался в моем горле. Я вдруг ощутила страшную пустоту: мне хотелось чувствовать Беннетта везде, всем телом: и во рту, и руками, и между ног.

Я выгнулась, оттянув его волосы с такой силой, что он рыкнул от боли и, схватив меня за запястья, завел мои руки над головой. А другой рукой он принялся шарить по моему телу.

Через мгновение двумя нетерпеливыми рывками он порвал мои трусики. В конце концов зачем надевать такое белье, если не для того, чтобы тебя лапали в самых неожиданных местах? Беннетт дернул ширинку, высвобождая член, и пристроился ко мне.

– Пожалуйста, – застонала я, пытаясь освободить руки, чтобы схватить его за ягодицы и задать нужный ритм.

– Что пожалуйста? Трахнуть тебя? – Он лизнул мне шею. – Довести до оргазма?

– Да!

Губы жадно прошлись по коже.

– Ты не заслужила. Я просто… – Он глядел на меня сверху вниз, раздувая ноздри. – Только…

– И главная пара вечера прибыла! – донесся из ниоткуда приглушенный голос.

Мы даже не поняли, что лимузин давно стоит на месте, пока не распахнулась дверь. За ней возник Макс с сияющей улыбкой. Увидев, что творится внутри, он в ужасе вытянул лицо и поспешил прикрыть нас от чужих взглядов.

– Похоже, нашим голубкам надо закончить важный разговор!..

– Этого я не говорил! – рявкнул я.

Она шагнула вперед, упираясь в меня грудью и свирепо глядя прямо в глаза.

– Но думал!

Да, твою мать, думал.

– А еще я не раз мечтал тебя придушить. Скажи спасибо, что я сдержался.

– Ах ты ублюдок! – прорычала она.

– А ты – больная сука! – гаркнул я в ответ.

Господи, до чего же привычно и хорошо… Именно то, чего нам не хватало. Мне хотелось швырнуть ее на песок, рвануть платье и укусить за шею, оставляя свою метку.

Я запустил руку ей в волосы, но Хлоя стряхнула ее и вцепилась мне в рубашку, притягивая для долгого, жадного и совершенно непристойного поцелуя. Об окружающих гостях я вспомнил лишь, когда послышался одобрительный свист вперемешку с шокированными стонами.

– Господи, – приглушенно выдохнул кто-то.

– Боюсь, они немного перенервничали, – пробормотала мама.

– До чего ж стыдно, – возмутился кто-то еще.

– Они что, займутся сексом прямо здесь? – Это, конечно же, Джордж.

– Кто ставил на сегодня? – спросил Генри. – Уилл, ты?

Хлоя тем временем опрокинула меня на землю и уселась верхом.

– Так, ладно, – раздался громкий голос отца, и я кое-как привстал, пытаясь оторвать Хлою от своего ремня. – Думаю, репетиция прошла успешно. Кристин, машины подали? Нам пора на ужин. Давайте поторопимся!

– Отдаю тебя, Хлоя, в жены этому мужчине. Беннетт…

Хлоя недоуменно сдвинула брови, словно решив, что ей послышалось.

– Простите, что вы сказали?!

Я понял, что вот она – та самая бешеная фурия, о которой утром говорил Макс.

А еще понял, что именно взбесило ее в словах священника. Ох, нет-нет-нет…

– Что вас смутило, юная леди?

Преподобный водил пальцем по затертым строчкам, пытаясь найти, не упустил ли он чего-то.

– Вы сказали «отдаю в жены». Так, словно он остается самим собой, а я превращаюсь в некий придаток, вещь, которая будет ему принадлежать, лишившись собственного мнения и характера.

Сквозь испуганное бормотание толпы я разобрал голос Макса:

– Кажется, запахло грозой?

– Так, где остальные подружки невесты и друзья жениха?

Джулия с Максом и Уиллом выступили вперед.

Макс, показав Уиллу язык, подхватил Джулию под руку.

– Эта красотка сегодня моя, приятель.

– Но я думал… А где тогда моя подружка невесты? – Уилл принялся обшаривать взглядом пляж.

– Я здесь, красавчик. – К нему подскочил ассистент Сары, Джордж, и радостно протянул ему руки.

– Да вы шутите?

Уилл внезапно вздрогнул и издал совершенно не мужской писк – проходившая мимо тетушка Хлои ущипнула его за ягодицу.

– Смотри не упусти своего кавалера, – подмигнул Макс Джорджу. – Эти две дамы, кажется, настроены весьма решительно.

– Ну нет уж. – Джордж свирепо покосился в их сторону. – Пусть эти две старухи берегут свои шиньоны, потому что завтра, когда эта сладкая парочка поженится, Самнер станет моим.

– И моим. – Мина подхватила Уилла под другую руку. – Джордж, ты же со мной поделишься?

– Конечно. Готова предаться дикому разврату? – подмигнул ей Джордж.

– Хоть прямо сейчас, – усмехнулась та.

– Что здесь происходит? – Уилл обводил нас растерянным взглядом. – Я что, напился? Ханна, сперва та тетка взяла и ущипнула меня за ягодицу. А потом вот этот, – он ткнул пальцем в Джорджа, – покушается на мою добродетель. Ты вмешаться не хочешь?

Ханна сделала большой глоток из высокого стакана, украшенного розовым зонтиком и яркой неоновой соломинкой.

– Ну не знаю, вроде бы тебе и так неплохо…

Вообще-то Ханна почти не пьет. Наверняка уже через час ее сморит на солнышке, и она заснет прямо на песке.

– Господи, надеюсь, кто-нибудь понимает, что происходит, потому что я совсем не в теме, – пробурчал Уилл, недовольно беря Джорджа за руку. – И не вздумай меня вести!