Тория. Кажется, она плакала; кажется, она взваливала на себя какую-то вселенскую вину, вину и за Луара, и за грядущий конец света — тоже… Скиталец оборвал её сразу и жёстко. Пойди на кухню, сказал он, и сунь руку в очаг… И насладись самоистязанием, а потом возвращайся…