Генеалогия эксцентриков: от Матабэя до Куниеси

Еще больший интерес вызывает изображение деревьев. В сцене, где закалывают Токива, ствол сосны в саду изогнут так сильно, будто дерево корчится в агонии, сосновые иглы все вытянуты в одну сторону. В следующей сцене и ствол, и иглы сосны бессильно поникли, словно в предзнаменовании скорой гибели Токива.

Куниёси был страшным любителем кошек. Обычно они свободно, с видом хозяев разгуливали по его мастерской. Когда художник творил, то сажал на колени нескольких кошек и вел с ними беседы

Говорят, что еще при жизни Куниёси объявил своим ученикам, что если кто-то из них паче чаяния унаследует его славу, то он вернется в этот мир оборотнем и сожрет его.

Точно не известно, когда Дзякутю осознал свое призвание, но приблизительно в тридцать с небольшим лет он передал семейное дело самому младшему из своих братьев, а сам поселился в тихом местечке на окраине Нисики-кодзи, построил художественную мастерскую под названием «Докуракука» — «Каморка наслаждающегося одиночеством», где достиг самадхи, или «полного сосредоточения» на создании картин. Эта приверженность пути живописи длилась более полувека — с этого момента и до самой смерти художника

Во время вечерних историй для сановника [Мацудайра] Тадамаса [2] один человек рассказал, что сегодня на Большом мосту встретил странного человека в узких штанах из пурпурного жатого шелка. Сановник выслушал и сказал, что тот человек, верно, был Укиё Матабэй — «Матабэй изменчивого мира», должно быть, он пришел в эти земли.

Однако своей абсолютной декоративностью свитки «Дзёрури» превосходят «Токива в Яманака» и «Сказание о Хориэ». Чрезмерное увлечение украшательством даже наводит на мысль о том, что автор «Дзёрури» был в некоторой степени знаком со «Свитками-подношениями дома Тайра» («Хэйкэ нокё») [18]. Закономерно, что из-за этой страсти к украшательству техника начинает носить декоративно-прикладной характер, происходит типизация образов; нельзя отрицать также добавление такого аспекта, как совместно выполненная работа в мастерской.
Здесь мне бы хотелось также коснуться иллюстрированных свитков «Огури», хранящихся в Управлении Императорского двора Японии. Произведение состоит из пятнадцати свитков. Длина каждого свитка с первого по четвертый примерно такая же, как и у других эмаки, рассмотренных выше. Однако начиная с пятого

По легенде, основатель храма Кумэ-дэра в Нара в городе Касихара, обладал способностью перемещаться по воздуху, которой лишился, когда увидел белизну ног стирающей женщины.

Напоследок я бы хотел добавить, что Куниёси был страшным любителем кошек. Обычно они свободно, с видом хозяев разгуливали по его мастерской. Когда художник творил, то сажал на колени нескольких кошек и вел с ними беседы (ил. 91).

Если говорить о Хокусае, то изначально существовало одностороннее мнение, что он был всего лишь пионером пейзажных гравюр. Однако, безусловно, основное в его творчестве — это удивительная многогранность работ, словно он пытался собрать в своей папке с рисунками всё, что есть на земле, от животных, растений и людей до призраков

такой систематичный интерес к многообразию флоры и фауны был также отражением сильной жажды естественнонаучных знаний того времени, которому была свойственна мода на лечение травами