Кошмарные рассказы

А дальше, спокойное и безмятежное в своей вероломной красоте, открытое море широко расстилает гладкое зеркало прохладных вод — солёных и горьких, как человеческие слезы.

и по мере того как быстрокрылое Время ускоряет свой полёт, а каждый исчезающий час разрушает какую-то нить в ткани жизни, Душа-Эго постепенно изменяется в своих взглядах на вещи и людей.

ночи безнадежной скорби и отчаяния.

безвкусна в своём варварском великолепии.

Лагерь полон боевыми колесницами, ржущими лошадьми и толпами длинноволосых воинов…

Когда мы, возлежа на ложе,
В мерцаньи тающей свечи
Зрим увядание всего… О, Боже!
Как нам страшно в ночи…

Я проклинаю тебя, враг Нерфус! Да будут муки твои десятикратно тяжелее моих! Пусть

великий закон воздаст…
Тяжёлое копьё падает и, пронзив горло жертвы, пригвождает голову к земле. Горячая алая струя вырывается из зияющей раны, покрывая короля и воинов несмываемой кровью…

О, жалобное «Больше нет»!
О, сладостное «Больше нет»!
О, чуждое мне «Больше нет»!
У мхом поросших берегов ручья
Один внимал я аромату дикой розы;
В ушах моих немолчный звон стоял,
Из глаз моих струились слезы.
Сомненья нет, всё лучшее прошло,
На сажень вглубь погребено тобой, «No More»!

Гаутаму Будду никогда не низводили до уровня бога, несмотря на тот факт, что в историческое время он был первым смертным, достаточно бесстрашным, чтобы расспрашивать безмолвного Сфинкса, которого мы называем Вселенной, и полностью вырвать у него тайны Жизни и Смерти. И хотя, повторяем, его никогда не обожествляли, целые поколения в Азии признавали его Владыкой Вселенной