Шатуны

Волосы напоминали загробную диссертацию.

Падов открыл для себя, что для Федора, вероятно, убийство было символом душегубства, душеубийства; хотя Федор как-то по-особому верил в иной мир, но здесь видимо это было для него убийством души, попытка добиться распада загадки.

чень просто. Мы, вернее то, что в нас вечно, уходим в другой мир, а труп остается здесь, как отброс… смерть — это выделение кала и калом становится наше тело… Знаете…

А так сразу увидал — баба крепкая… Без слезы».

Сначала танцевали еще напоминая прежних метафизических тварей. Танцующий Падов был вообще жуток, как танцующая мефистофельская мысль. Волосы напоминали загробную диссертацию. Казалось плясали - на горизонте, при луне - сами сущности.

Очень плохо, что он не умел давать названия тому, что видел как тайну.

Видимо, начиналась жизнь.

Все сидели в отдалении друг от друга по полуразвалившимся креслам, но у каждого — для тишины — под рукой было по стакану водки.

её лицо постоянно хихикало в каком-то тупом блаженстве, как будто она всё время ела невидимый кисель.

огромный, худой детина лет тридцати трех, со вспухшим от бессмысленности лицом