Аутизм: история вопроса и современный взгляд

Патогномоничное для аутизма качество «иного» образа мыслей заключается в несоответствии смысла сказанного реальности.
Преобладание речевых актов именования над речевыми актами указания обусловливает, вероятно, процессы парасемантизации и десемантизации лексики – утраты и искажения присущего словам смысла. Семантическое значение слова смещается и конституируется формирующимися аутистическими качествами «Я». На клиническом уровне процессы пара– и десемантизации находят выражение в формировании «инакого», «аутистического» стиля речи.
Аутистическая тенденция, таким образом, может быть описана как «семантический уход», опосредованный метаморфозой словесных смыслов и установлением «иного» языкового статуса. Существенной характеристикой последнего является несоответствие речевых актов реальности, что приводит к утрате социально ориентированной коммуникативной функции речи. Монологическая направленность аутистического речевого поведения («речь для себя») обусловливает его ситуативную неадекватность, опосредующую, в свою очередь, социальную изоляцию. Развитие аутизма представляет собой, тем самым, «семантический дрейф» – патологическое «инакомыслие», утратившее согласованность с подлинным смыслом реальности.

По нашему мнению, преформированные протопатические реакции (непосредственное выражение церебральной патологии) выступают в качестве детерминирующего фактора. Однако процесс формирования специфической лексики связан со структурой субъективности и в функциональном отношении не может быть сведен только к патофизиологическому уровню, в частности, асимметрии правого и левого полушарий мозга (Николаенко Н. Н., 2001).
В определенном смысле это положение согласуется с концепцией базисной симптоматики (Gross G., Huber G., 1985). Как считают авторы концепции, нейрохимические расстройства при шизофрении приводят к ряду базисных расстройств, таких, например, как нарушения в познавательной, аффективной и мотивационной сферах, что находит свое отражение в базисных симптомах. Последние служат основой для развития психопатологической симптоматики. Авторы указывают, что базисные симптомы доступны для «внутреннего восприятия» – первичной реакции субъективности на структурные изменения в мозговом субстрате, выражающейся в неспецифических нарушениях астенического типа (ощущение «потери силы», внутренняя опустошенность, снижение побудительной активности, затруднения в сосредоточенности, «улавливании» мысли). При критическом отношении субъекта патологии к базисным симптомам открывается возможность для их частичной компенсации при сочетании психотропного лечения с поддерживающей психотерапией.

Так, описывая свое душевное заболевание, французский писатель Жерар де Нерваль (1808–1855) (2001) указывает на невозможность сколько-нибудь полного постижения и объяснения произошедшей внутренней перемены:
«Как изобразить то странное отчаяние, в которое мало-помалу повергли меня такие мысли? Злой гений занял мое место в мире душ. Для Аврелии это был я сам, и печальный Дух, который жил еще в моем теле, ослабевший, пренебрегаемый и непризнанный ею, видел себя обреченным на небытие и отчаяние. Я собрал все силы воли, чтобы проникнуть глубже в тайну, с которой мне удалось снять несколько покровов. Сон насмехался над моими усилиями и вызывал передо мной лишь гримасирующие и бегущие образы…»
Первичные переживания, имеющие значение категорий «новизна», «свой/чужой» и «призвание» отражают наиболее глубокий, протопатический уровень патологии церебральных функций и, прежде всего, низших форм аффективности, не отличимых, по существу, от инстинктивных и недифференцированных сенсорных реакций (Head Н., 1911; Аствацатуров М. П., 1939). Иными словами, эти категории получают выражение как своего рода невыявленные и невыраженные образы, как непосредственная данность, латентная (скрытая) наглядность. Протопатические (витальные) аффективные состояния характеризуются недифференцированностью и неопределенностью и в силу этого не подлежат психологической классификации (смутные диффузные аффективные состояния, не различимые с сенсорными ощущениями типа протопатической чувствительности; интенсивные аффективные состояния страха, не имеющие определенной направленности; неопределенная и диффузная тревога). Такого рода витальные образы показывают себя, но не обнаруживают полностью. В метафизическом плане их следует определять через категорию ничто, противостоящую категории сущего (рода Бытия в понимании М. Хайдеггера [1927]).
С. Monakow (1928) рассматривал протопатические реакции в связи с биологическими потребностями (например, в защите), противопоставляя их собственно чувствам.
Расстройства протопатической эмоциональности являются, в частности, основными механизмами бредообразования при шизофрении. С ними связан, по мнению В. А. Гиляровского (1937), первичный, не сводимый к понятным психологическим объяснениям бред отношения и преследования.