Ян Томаш Гросс

Еврей-жертва напоминает о совершенных по отношению к нему грехах. Поэтому его следует превратить в еврея-преследователя, гэбиста и убийцу польских детей — тогда агрессия по отношению к нему будет оправданна. Она получает общественную санкцию и позволяет исключить из человеческо­го сообщества того, кому мы причинили зло и по отношению к кому испытываем чувство вины

Церковь в оккупированной Польше не противостояла волне преступлений против еврейского насе­ления. А следовательно, виновна в том, что Альбер Камю в издании подпольной организации «Комба» назвал — «очень тщательно [так он пишет. — Я. Г.] подбирая слова» — «преступлением, не предусмотренным ни одним кодексом: не совершением возможного»

Присутствие еврея напо­минает нам, на что мы оказались способны. И пока мы не назовем этот грех по имени, не возьмем на себя труд искупить преступление против евреев, мы будем испытывать страх. Потому что даже антисемиты знают, что еврей — человек, и если при ка­ких-то обстоятельствах общество санкционировало убийство евреев, ни один член такого общества уже не может чувствовать себя в безопасности