Виктор Земсков

Кулаки были разделены на три категории: первая — контрреволюционный актив: кулаки, активно противодействующие организации колхозов, бегущие с постоянного места жительства и переходящие на нелегальное положение; вторая — наиболее богатые кулаки, местные кулацкие авторитеты, являющиеся оплотом кулацкого антисоветского актива; третья — остальные кулаки. На практике выселению с конфискацией имущества подвергались не только кулаки, но и так называемые подкулачники, т. е. середняки, бедняки и даже батраки, уличенные в прокулацких и антиколхозных действиях.

В советской литературе отмечалось, что «на переселение, хозяйственное устройство и обслуживание бывших кулаков в 1930–1932 годах советское государство отпустило около 250 млн р.»[36]. Возможно, это и так, но мы не можем согласиться с утверждением, что в среднем на одно раскулаченное хозяйство для указанных целей выделялось около 1 тыс. р.[37]. По нашим расчетам, этот показатель в 1930–1932 годах составлял порядка 630–660 р. — и это при условии, если все выделенные деньги пошли строго по назначению, в чем мы сомневаемся. Указанной суммы (она равнялась зарплате рабочих промышленности примерно за полгода) было совершенно недостаточно для возмещения расходов, связанных с возведением жилых домов и других построек, закупкой стройматериалов, инвентаря и т. д.

Первой депортацией, которую можно квалифицировать как частичную этническую чистку, стало выселение весной 1935 года финского населения из погранполосы Ленинградской области и Карелии (решение об этом было принято Бюро Ленинградского обкома ВКП(б) 4 марта 1935 года). Всего тогда было выселено 5059 финских семей общей численностью 23 217 человек, из них 1556 человек попали в трудпоселки Западной Сибири, 7354 — Свердловской области, 1998 — Киргизии, 3886— Таджикистана, 2122— Северного Казахстана и 6301 — Южного Казахстана[103]. Эти люди сразу же получили статус трудпоселенцев, т. е. включены в контингент «бывшие кулаки», и в последующем никогда из него не вычленялись.

о постановлению СНК СССР № 776—120сс от 28 апреля 1936 года была произведена основательная «очистка» от польского населения 800-метровой полосы вдоль тогдашней советско-польской границы. Всего, по данным на 11 октября 1936 года, были выселены 69 283 человека[104]. В течение четырех лет они находились в Казахстане в неопределенном правовом статусе, пока, наконец, по приказу ГУЛАГа от 30 октября 1940 года не были приравнены к трудпоселенцам (к этому времени их численность на поселении в Казахстане уменьшилась до 41 772 человек)[105]. Кроме того, ряды трудпоселенцев пополнили несколько тысяч выселенных в 1937 году из Закавказья курдов

В документе говорилось, что, по имеющимся в МВД СССР данным, за период с 1921 года по настоящее время, то есть до начала 1954 года, за контрреволюционные преступления было осуждено Коллегией ОГПУ, тройками НКВД, Особым совещанием, Военной коллегией, судами и военными трибуналами 3 777 380 чел., в том числе к высшей мере наказания — 642 980[124].

На спецпоселение в Иркутскую область в 1951 году поступило более 4,5 тыс. «андерсовцев» (включая членов их семей)[307]. Этот контингент находился на спецпоселении до августа 1958 года.

Существует большое количество документов, в том числе опубликованных, где отчетливо видна инициативная роль Сталина в репрессивной политике. Взять, к примеру, его речь на февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП(б) 1937 года, после которого начался Большой террор. В этой речи Сталин сказал, что страна оказалась в крайне опасном положении из-за происков саботажников, шпионов, диверсантов, а также тех, кто искусственно порождает трудности, создает большое число недовольных и раздраженных. Досталось и руководящим кадрам, которые, по словам Сталина, пребывают в самодовольстве и утратили способность распознавать истинное лицо врага. О троцкистах же он сказал, что это есть «разбойники с большой дороги, способные на любую гадость, способные на все мерзкое, вплоть до шпионажа и прямой измены своей родине»[156].

октября 1944 года 9 907 репатриантов на двух английских кораблях были направлены в Мурманск, куда они прибыли 6 ноября[243]. Среди них высказывались предположения, что их расстреляют сразу же на мурманской пристани. Однако официальные представители объяснили, что Советское правительство их простило и что они не только не будут расстреляны, но и вообще освобождаются от привлечения к уголовной ответственности за измену Родине. Больше года эти люди проходили проверку в спецлагере НКВД, а затем были направлены на 6-летнее спецпоселение. В 1952 году большинство из них было освобождено, причем в их анкетах не значилось никакой судимости, а время работы на спецпоселении было зачтено в трудовой стаж.

Среди разоблаченных изменников Родине, выдававших себя за немецких военнопленных, оказались, в частности, бывший старший лейтенант Красной Армии B. М. Глушаков, бывший секретарь райкома ВКП(б) г. Вязьмы Д. Н. Сахаров, бывший уполномоченный СНК Украинской ССР по эвакуации скота И. Н. Дворниченко и др. В докладной записке от 19 июня 1946 года министр внутренних дел СССР C. Н. Круглов довел эту информацию до сведения И. В. Сталина, В. М. Молотова и Л. П. Берии[274].