Кейт Куинн

Женщины-цветы делятся на два вида. Одни только и могут что стоять в красивой вазе, другие выживут в любых условиях, даже во зле.

Если на заднем сиденье вы оказались не ради поцелуев и тисканья, лучше поддержать вежливую беседу.

— Вот так вот, — грустно сказала Лили. — Сучья работа, верно?

Да, мысленно согласилась Эва. Однако она любила эту работу, оживлявшую тебя, как никакая другая. Скрывая свои страхи, Эва небрежно пожала плечами:

— Кто-то должен это делать. Так почему не мы, если у нас получается хорошо?

— Ступайте под крышу, — резко сказал Финн. — Пока не промокрявились.

— Я американка, не понимаю ваш сленг, что это значит?

— Пока не промокли насквозь.

— Он эстет. И хочет максимум наслаждения от бордо, от хорошей сигары, от меня...

— Твое тело откликается на умелое обращение с ним, — осторожно сказала Лили. — Но это вовсе не значит, что ты отдаешься всем сердцем и душой.

— Без сердца и души отдаются только бляди, — отрезала Эва.

— Чепуха! Так рассуждают дремучие тетки. Никогда не слушай этих безрадостных клуш в ситцевых платьях, считающих свои хлопоты по дому высшей добродетелью.

Как приятно видеть мужчину, который временами моргает.

— Меня бережет Лили. На пару с Виолеттой.

— Маргаритка, лилия и фиалка. — Кэмерон улыбнулся, но в глазах его была мучительная тревога. — Мои цветочки.

— Цветы зла, — неожиданно для себя сказала Эва и вздрогнула.

— Простите?

— Бодлер. Мы не те цветы, за которыми ухаживают, а потом собирают в букет. Мы распускаемся во зле.

В этом городе все наоборот: зло вкусное, а добро — будто желчь.

Есть ли такие слова, что смогут утешить? Наверное, нет. Пожалуй, единственное снадобье — человеческое тепло, которое скажет: «Я с тобой».

— Женщины-цветы делятся на два вида. Одни только и могут что стоять в красивой вазе, другие выживут в любых условиях, даже во зле.