Режиссер определенно следовал господствующим идеологическим и эстетическим тенденциям высокого модернизма: стремление к форме, обусловленной способом выражения; сопротивление цензуре; сатира и ирония вместо сентиментальности; неприятие традиционного повествовательного реализма; установка на то, что зритель не ассоциирует себя с главными героями; интерес к связи между инструментальной рациональностью и ее вечным спутником, иррациональным бессознательным. Его фильмы зачастую — истории о том, как тщательно продуманный план рушится из-за того, что сюрреалисты называют «объективной случайностью», или о конфликте рассудка и мужского либидо.