Юлия Кузовенкова

Функция таких объектов — операционная, иная, нежели у оригинальных произведений искусства, аудиовизуальных продуктов или литературных сочинений. По мнению американского медиатеоретика А. Гэллоуэйя: «Объекты [новых медиа] всегда непостоянны. Объекты проявляют себя в момент их использования. Они каждый раз собираются заново и соединяются (в соответствии с задачами). <…> Объекты не сохраняются [в уникальном виде], они пересохраняются [каждый раз]. Объекты не считываются, они сканируются, преобразовываются, соединяются и разделяются»[9]

Как справедливо указывают А. Дьюдни и П. Райд, «основная проблема с утверждением языка новых медиа и пострепрезентационных систем, компьютерных баз данных в том, что компьютерный код основан на математике и абстракции и вся информация обрабатывается при помощи компьютерного процедурного программного языка. <…> Но мы не „считываем“ строчки с кодом и не общаемся посредством программного языка. Этот уровень всегда остается невидимым для пользователя. Если компьютерный интерфейс функционирует на основе кода и программирования, осмысленная человеческая коммуникация [с компьютером] осуществляется благодаря программным средствам, которые переводят код в общедоступный язык, то есть в текст, изображения, в звук, в графику, в таблицы»[12].

Специфика «новых медиа» в том, что в результате пользовательских манипуляций изменяются сама структура и форма организации информации, образов, объектов и текста.

По мнению Д. Дьюдни и П. Райда, «новые медиа» — это «радикально иная парадигма коммуникации и (не) репрезентации»[15]. Цифровые коммуникации более не коммуникации людей с помощью текстов, но коммуникации машин и людей, машин (технологий, программ, компьютеров) с помощью людей