Александр Пятигорский

кроме них-то никто ничего не знал, был полный герметизм знания. А ведь это страшно, полный герметизм знания феноменологически приводит к тому, что и сам субъект знания его не знает, это приводит к кошмару и истерике. Или, скажем так, приводит к коллективному неврозу (не хочу затрагивать память великого шарлатана новейшего времени Зигмунда Фрейда): если они не знают, то кто знает? Знают-то только они. И отсюда этот страшный, идиотский термин - «они».

следующий шаг: «А что нам тогда делать?». И философ говорит: «То, чего ты никогда не делал - подумай». Но если б вы знали, как это страшно - подумать.

Постарайтесь понять это чисто феноменологическое определение: абсолютная политическая власть сводится к абсолютной тождественности мышления - не знания, мышления - объекта политической власти (то есть народа) и субъекта. Если бы мышление подданных советской власти в 30-е годы не было абсолютно тождественным - я повторю, не знание, не путайте, ради бога, и не философская рефлексия, она там и не ночевала, а мышление - мышление верха и низа не было абсолютно тождественным, в терминах положительных или отрицательных, в терминах любви или ненависти (не важно), то не было бы ни коллективизации, ни процессов 30-х годов, ни последующих чисток. Потому что люди, сидевшие в зале процессов, мыслили так же, как те, которые их пытали в застенках, а потом приказывали их расстреливать. Без этого абсолютная политическая власть немыслима - тождество мышления.

Тут мы встречаемся с так называемыми перекосами - очень люблю эту терминологию 20- х годов. Пожалуй, одним из самых больших перекосов был историк Покровский. Прочтя его, покойный Иосиф Виссарионович сказал: «Ну, это уже слишком!».

Был в Москве замечательный мыслитель, фамилию и имя которого давно забыли, Андрей Дмитриев

человек - это существо невероятно двусмысленное, а человеческое мышление - это самое двусмысленное в человеке. А историческое мышление - это самое двусмысленное в мышлении.

Ни одна абсолютная политическая власть без мифа жить не может. И вовсе не для того, чтобы так думали другие, народ (в их политической рефлексии). Это непростительное упрощение. Властители сами не могут без мифа о себе. Отсюда - трудность демистификации абсолютной политической власти.

Я говорю просто - чтобы что-то знать, это сначала необходимо демифологизировать, то есть проанализировать как мысль или идею в ее действительности или возможности стать мифом. Когда я о чем-то говорю «да это - миф» - это и есть начало демифологизации, а не отрицание того, что названо мифом.

политика XX века пронизана четырьмя идеями: идеей абсолютной политической власти (любая характеристика любой политической власти дается только с точки зрения абсолютной), идеей абсолютной революции, идеей абсолютной войны и идеей абсолютного государства

Всякий человек, который хочет сказать, что он говорит правду, а не врет как сивый мерин, говорит «я объективный». Не верьте, это страшное слово. Объективный - это просто внешняя точка зрения, когда предмет рассматривается образом, внешним самому предмету.