Николай Караев

Не говорите мне, что вы «думаете»; просто скажите, какие ценные бумаги лежат в вашем портфеле.

Бог – не обязательно бесплотный бородатый старик на небесах. Не обязательно юноша на кресте. Иногда бог – это человек из плоти и крови, которого ты назначил своим судьёй. А иногда – огромный белый кит.

По сути, без такой безусловной симметрии права на самовыражение нет и демократии, а опаснейшая угроза ей — это скользкая попытка ограничить свободу слова на том основании, что слово может оскорбить чьи-то чувства. Такие ограничения не обязательно исходят от государства, скорее силовой истеблишмент интеллектуальной моно

монокультуры бдит за СМИ и культурной жизнью, становясь сверхактивной полицией мысли.

В итоге мы получаем тех, кого называем интеллектуалами, — людей, живущих в бреду, буквально умственно отсталых просто потому, что им не нужно платить за последствия своих действий

как розетки для компьютеров (никто их не использует). Только вот раньше у стены имелся плоский выступ, на который можно поставить утренний кофе: сложно читать книгу, держа стаканчик в руке. Дизайнер (он либо не ездит на поездах, либо ездит, но не пьет кофе, пока читает книгу) счел, что интерьер стоит эстетически доработать, и сделал выступ наклонным, так что ставить на него кофе теперь — себе дороже.

Специализация, и я буду на этом настаивать, дает побочные эффекты, один из которых — отделение труда от плодов труда.

потому-то, здороваясь со сторожем гаража, стоит избегать разговора об абстракциях.

Механизм переноса рисков также препятствует обучению.
Выражаясь более понятным языком:
Вам ни за что не убедить кого-то в том, что он не прав; это мо

Проклятие современности в том, что среди нас все больше людей, которые объясняют лучше, чем понимают,
ну или лучше объясняют, чем делают.