Анна Сабашникова

если женщина видит себя как несущностное, которое никогда не превращается в сущностное, то лишь потому, что она сама не производит этого превращения.

Дело в том, что у них нет конкретных средств, чтобы объединиться в некое целое, которое полагало бы себя через противоположение. У них нет своего прошлого, своей истории, религии; у них нет трудовой солидарности и общих интересов, как у пролетариев; они лишены даже той пространственной скученности, какая сплачивает в сообщество американских негров, евреев гетто, рабочих Сен-Дени или заводов «Рено». Они рассеяны среди мужчин и теснее связаны жильем, работой, экономическими интересами, общественным положением с определенными мужчинами — отцом или мужем, — чем с другими женщинами

самом деле, в любом индивиде, наряду с притязанием утвердить себя как субъекта — притязанием этическим, — живет и искушение избегать свободы и сделать себя вещью: это пагубный путь, ибо пассивный, отчужденный, потерянный индивид оказывается во власти чужих воль, отрезанным от своей трансцендентности, утратившим всякую ценност

Человечество мужского рода, и мужчина определяет женщину не как таковую, а в соотнесении с собой; ее не рассматривают как автономное существо

быть мужчиной — это не особенность; мужчина, будучи мужчиной, всегда в своем праве, а женщина не права

Он — Субъект, он — Абсолют; она — Другой

Фома Аквинский вслед за ним утверждает, что женщина — это «неудавшийся мужчина», существо «случайное»

Мужчина никогда не начнет описывать себя с принадлежности к определенному полу: то, что он мужчина, разумеется само собой

что по-французски «les hommes» значит одновременно и «мужчины», и «люди»: частное значение латинского слова «vir» слилось с общим значением слова «homo». Женщина предстает

Мужчине никогда не пришло бы в голову писать книгу об особом положении людей мужского пола в человечестве