Макс Хоркхаймер

индивиды – вовсе никакие не индивиды, а просто точки пересечения общих тенденций

Отдавая себя на суд общественности, власть взывает к уже установившимся отношениям власти.

Буржуа, чья жизнь делится на деловую и частную, а частная, в свою очередь, – на публичную и интимную сферы, а интимная сфера жизни – на тяжесть брачных уз и горькую усладу одиночества в разладе с собой и с миром, уже в проекте представляет собой нациста, который одновременно и воодушевлен, и раздосадован, или современного жителя большого города, в представлении которого дружба существует лишь в форме так называемого социального контакта, пересечения в обществе людей, никак не пересекающихся внутренне.

Обособленный статус изначально был под стать лишь буржуазному искусству. Его свобода как отрицание общественной пользы, насаждаемой посредством рынка, во многом обусловлена именно существованием товарной экономики.

Новое великое произведение, отличающееся отсутствием всякой целесообразности, существует за счет анонимности рынка.

Принцип «целесообразности без цели», провозглашаемый эстетикой идеализма, – лишь схема, обратная той, которой в рамках общества подчинено буржуазное искусство: бесцельности ради целей, диктуемых рынком. В конце концов, именно благодаря стремлению к тому, чтобы расслабиться и получать удовольствие, цель полностью поглотилась бесцельностью.

Потребительская ценность искусства – его непосредственное существование – превращается в фетиш, а этот фетиш – оценка в глазах общества, которую принимают за уровень самого произведения, – становится единственным эквивалентом его потребительской стоимости, единственным качеством, способным принести наслаждение.

такой вид товара, как искусство, существование которого обуславливается, с одной стороны, его продаваемостью, а с другой – его бесценностью, окончательно обретает свой кажущийся статус бесценного лишь тогда, когда продажность становится не просто его целью, но основополагающим принципом.

Метафизическая харизма вождя, изобретенная социологией религии, на деле оказалась всего-навсего повсеместной радиотрансляцией его речей, инфернальной пародией на божественную вездесущность.

Распродажа искусства по дешевке, отменяющая необходимость в образовательной привилегии, вовсе не открывает массам доступ к тем областям, которые раньше были им недоступны, но при нынешнем состоянии общества только способствует деградации образования и стремительному, варварскому разрушению связей.