Editors’ choice
Quotes
Что может быть непристойнее и скучнее, чем повествование о небывших людях, когда русский, советский двадцатый век наполнил, набил целую свою землю своими бывшими и исчезнувшими людьми.
Мне было понятно ее желание сбежать из Усть-Илимска, было мне понятно и то, что побег возможен только тогда, когда даже дома ты чувствуешь себя бездомной. Просто отказаться от нажитого, просто бросить все и уехать в неизвестный чужой город, потому что все, что тебя окружает и тебе принадлежит, на самом деле тебе не принадлежит. Я сама чувствовала в себе эту бездомность — кажется, она появилась раньше меня самой
В январе, когда мама стала умирать, мне стало ясно, что мое триумфальное возвращение в Сибирь будет теперь не таким триумфальным. Конечно, оно сохранило ритуальный характер, но логика моего движения и чувствования изменилась. Все перенастроилось на траурный лад. Моя дорога превратилась в дорогу матери.
Теперь я сидела в своей московской квартире на проспекте Мира и смотрела в одну точку. Весь мир схлопнулся. Все, что я строила и воображала, стянулось в одну серую металлическую урну.
Теперь я сидела в своей московской квартире на проспекте Мира и смотрела в одну точку. Весь мир схлопнулся. Все, что я строила и воображала, стянулось в одну серую металлическую урну.
Impressions
👍Worth reading
Сильный рассказ
👍Worth reading
Прекрасно
👍Worth reading
Кажется, магия романа сработала: я почувствовала то, что не умела и не планировала. Расширение границ собственной эмпатии, узнавание, обогащение через со-ранение и со-исцеление — такое происходит.
Удивляюсь мастерству замечать реальность и передавать ее — запах подъезда, сваренный суп, цветные тюбики в ванной, куриный бульон в банке. Все образы отпечатаны в моей памяти, и ярко всплыли в нужный момент как слова на французском, который я не трогала со школы
More about the author
fb2epub
Drag & drop your files
(not more than 5 at once)