Пинхас Полонский

Итак, иврит предстает здесь зрительно-ассоциативным языком. Вечер – это время, когда все смешивается, картинка как бы затушевывается в сумерках. А утром, наоборот, все начинает различаться, выявляться, выделяться более четко при свете. В словах “эрев” и “бокер” выражены противоположные тенденции – смешение и разделение. (Понятно, что в переводе Торы слова лишаются всей многозначности, заложенной в оригинале.) И, учитывая это значение слов “эрев” и “бокер”, фразу “И был вечер, и было утро” легитимно перевести следующим образом: “Сначала Бог перемешал, а затем – разделил”.

В своей основе, в своих корнях все вещи связаны, но на поверхности они должны быть разделены.

глагол “бара” (ברא), переводимый обычно как “творил”. Смысл его в том, что творится “нечто из ничего”, т.е. творится некая принципиально новая сущность, которой не было в этом мире и которая не может быть сделана, скомпонована из элементов уже имеющихся

В отличие от этого, другой часто повторяющийся при Сотворении глагол “аса” (עשה) – “делал” – означает “переработку”, “конструирование” нового объекта из уже имеющихся элементов. Иначе говоря, “бара” – это “нечто из ничего” (на иврите:
“יש מאין” – “йеш ме-айн” ), а “аса”– это “нечто из чего-то” (на иврите “יש מיש” – “йеш ми-йеш”).

Бог обращается к самому человеку – прежде всего к первому Адаму, но также и ко всякому человеку – ко мне и к тебе, говоря: “Давай мы вместе – Я и ты – сделаем из тебя человека”.
“Наасе” (от корня “аса”) – это не сотворить, а сделать из уже имеющегося, т.е. довести до совершенства. И в этом смысле человек отличается от всех живых существ тем, что он не создается с самого начала готовым. Человек должен обязательно себя еще и “доделать”.

Вторая категория из десяти сфирот, которую мы теперь рассмотрим – и обработке которой при Сотворении Мира посвящен Второй День Творения, – это категория “гвура” – “גבורה”. Это понятие иногда переводится как “сила” или “могущество”, но более глубокое его значение – категория “ограничива-
ющая”, категория “не дающая распасться”, “удерживающая”, “направленная вовнутрь”, “интравертная”. Короче, это категория, уравновешивающая “хесед”.

Все, относящееся к страстям тела, не является с точки зрения иудаизма ни грехом, ни проклятием. Наоборот, оно является потенциалом, важнейшей и центральной возможностью для реализации души.

Эпоха схождения неба на землю нужна лишь в качестве базы для последующего самостоятельного продвижения человека, для того чтобы дать человеку возможность вслед за тем самому приблизить землю к небу, причем с сохранением того естественного порядка, установленного на земле.

Первая категория, лежащая в основе сотворения (любого) мира, – это категория “хесед” – “חסד”. Слово “хесед” иногда переводят как “доброта” или “милость”, но это очень приблизительный перевод, зачастую не позволяющий понять суть дела. “Хесед” более точно означает “желание дать”, “некоторое действие, направленное вовне”, “раздачу”, “желание распространения”, “экстравертность”.

Точно так же, если человек – даже исключительно “ради блага окружающего мира” – будет концентрироваться исключительно на проблемах земли и разорвет свою связь с небом, – то результатом его усилий непременно будет провал и неспособность поднять землю. Ибо именно небо является той самой пресловутой “точкой опоры”, держась за которую, человек может сдвинуть землю.