Хафса Файзал

– Что тебе нужно? – спросил он.
Охотница присела рядом, хрустя песком.
– Замороженные сливки. Мой лучший друг. Банка мёда. Улыбка сестры. Не спрашивай, если не можешь всё это достать.

– Дай мне определение вреда, Охотница. – Он провёл пальцами по краю лезвия, и оно зацепилось за кожу его перчатки – острое, но могло быть и острее.
Зафира взглянула на остальных. Альтаир смешил Кифу, пока та бросала в ствол дерева грозовые клинки. Беньямин забрался на то же дерево и лениво листал книгу.
– Физическая боль, – сказала она.
Насир сухо рассмеялся, её кинжал свистел под его рукой.
– Значит, ты никогда раньше не испытывала настоящей боли.
– Эмоции – всего лишь неудобство. – Её тон, однако, подсказывал, что сама Зафира не верит этим словам. Она говорила их для того, чтобы своими проницательными глазами изучить его реакцию.
– Пока не достигают уровня боли, – тихо сказал Насир.

– Ты чувствуешь это, ведь так? – спросил он.
Он стоял так близко, что она чувствовала жар его тела.
– Темноту. Соблазн.
Зафира поджала губы, скрывая удивление.
«Неужели он тоже это чувствует?»
– Моя мама однажды сказала, что наши души приспосабливаются к тьме точно так же, как и наши глаза.